Обед прикажете подать вам в каюту?
– Нет, отчего же, – отозвалась она и поплотнее запахнулась от свежего ветра в тонкий плащ. – Мне бы не хотелось никого утруждать. Если для нас с няней найдется местечко за общим столом, то мы охотно присоединимся к команде.
Если капитан Клеволд и был шокирован, то виду не подал.
– Слушаюсь, княгиня, – ответил он.
И удалился, оставив Ретту размышлять, что речь и манеры выдают в капитане благородного человека. Впрочем, может ли быть иначе на столь крупном, сложном для управления судне? А ведь он еще и военный, а значит, должен уметь вести бой. И кстати, не означает ли это все, что он мог бы рассказать ей о будущем супруге и его семье? Что-нибудь более существенное и определенное, чем пустопорожние слухи?
Взяв себе на заметку при случае постараться расспросить капитана, Ретта снова обратила взгляд к берегу.
Плавание, судя по всему, ожидалось каботажное. Оба корабля уже успели изменить курс, и теперь по правому борту проплывали извилистые, изрезанные длинными бухтами берега, а по левую сторону расстилалась бескрайняя морская гладь, пронзительно-синяя, сверкающая в золотых солнечных лучах приветливыми, яркими бликами.
– Обед подан, княгиня, – объявил капитан и, склонив голову в легком поклоне, подал Ретте руку.
Прозвучал сигнал корабельного колокола, и в сторону кают-компании, расположенной по соседству с временным жилищем Ретты, потянулись свободные от вахты моряки. Кто из них офицер, а кто подчиненный, на первый взгляд было не разобрать. Теперь, когда торжественная церемония встречи закончилась, все казались одетыми одинаково небрежно. Или просто удобно? Приглядевшись, она подумала, что второе определение, пожалуй, будет более верным.
За длинным общим столом, как оказалось, сидели все без разбору. Не было привычного для Месаины деления на офицерский стол и солдатский. Одно и то же для всех мясо, сыр, свежие яблоки, галеты и чай.
Капитан подвел Ретту к месту во главе стола, сам же уселся с противоположного конца.
– Приятного аппетита, – пожелала Ретта, доброжелательно улыбнувшись, и приступила к обеду.
Матросы нестройно, но очевидно одобрительно загудели и последовали ее примеру.
Трапеза началась.
***
Команда разошлась по своим местам, а Ретта вернулась в каюту и, затеплив светильники, залезла в оставленный капитаном сундук.
Книги об обычаях и географии иных стран она решила оставить на потом, теперь же начать с того, что действительно занимало в данный момент все ее мысли, – с истории Вотростена.
Томик был небольшим по размеру, в кожаном переплете, с потемневшими от времени пергаментными страницами. Обширные сведения из него ей почерпнуть вряд ли удастся, и все же для первого серьезного знакомства с будущей родиной это было, возможно, действительно то, что требовалось.
Ретта устроилась поудобней на стуле, с благоговейным