еще, коли возникнет нужда.
Воины повскакали на лошадей, и хозяин бросился открывать ворота. Плечом к плечу выехали с кузнецова двора Ретта и Аудмунд, вслед за ними Айтольв с Бёрдбрандтом, а после уже и остальные попарно.
Солнце било прямо в глаза, окутывая город розово-золотым густым поистине волшебным светом. Алеретт щурилась, то и дело приставляя ладонь к глазам козырьком, и любовалась открывшейся панорамой.
– Очень живописное место, – заявила с улыбкой она.
Аудмунд усмехнулся добродушно:
– Людям свойственно украшать свой дом.
– Да, вы правы, – согласилась она.
И все же было в этом утре нечто такое, что заставляло сердце взволнованно трепетать в груди. Хотелось то ли петь, то ли звонко смеяться, подняв глаза к небу, а то и все вместе, одновременно. Может, дело было в густом запахе меда и трав или в заливистом птичьем пении? Или просто в том, что она хорошо отдохнула за ночь?
– О боги, птицы! – встрепенулась Ретта, изумленно обернувшись к эр-князю.
Она так привыкла к молчанию пернатых, что теперь даже не сразу осознала, что поют дрозды. Поют звонко и радостно.
– Верно, герцогиня, – с улыбкой ответил Аудмунд. – Они приветствуют вас.
И опять она не поняла, шутит он или совершенно серьезен.
Развернув лошадей, кавалькада направилась прямо через поля в сторону города. Бёрдбрандт торопился, то и дело норовя вырваться вперед, и маршал над ним добродушно подтрунивал.
– Отец твой и сам, поди, в нетерпении, – говорил он.
– Наверное, – серьезно соглашался Бёрди, не отрывая глаз от растущего с каждой минутой города.
Скоро Ретта стала различать дворы, клубящийся над трубами дым, фигуры людей.
– У города нет стен? – спросила она.
– Нет, – ответил ей Аудмунд. – Хотя еще лет сто назад были.
– И что с ними стало?
– Обветшали, и прадед мой приказал их разобрать.
– Почему? – удивилась Ретта. – Не лучше ли было отремонтировать?
Оборотень пожал плечами:
– За две тысячи лет Вотростен ни разу не вел войн на собственной территории. Именно поэтому на починку решили не тратиться. Впрочем, мой отец собирался отстроить новые, да все руки не доходили – постоянно появлялись дела поважнее.
– Понимаю, – проговорила Ретта и, заметив впереди слева строение, спросила: – Что это?
Аудмунд поднял руку, давая сигнал остановиться, и пояснил:
– Это храм Всех Богов. На этом самом месте чудом спасшиеся беглецы из Потерянных земель разбили свой первый лагерь. Взгляните поближе.
С этими словами он достал из седельной сумки подзорную трубу и протянул Ретте. Та раскрыла ее, поднесла к глазам и присмотрелась внимательней.
Храм стоял за пределами города на высоком холме. Иных строений поблизости не наблюдалось, и поэтому осмотру ничего не мешало. Высокий и круглый, из серого камня, окруженный двумя рядами колонн, образующих галерею, он своим видом напоминал свечу, и островерхая,