с рынка. А ты в церкви была?
– Конечно, – прыснула Катерина, – Где ж ещё!
Она взяла Зину под локоть и направила вверх по проспекту.
– Ну рассказывай, где ты, чем занимаешься? Замужем? Или нет, подожди, давай где-нибудь сядем, слопаем по пирожному. Точно! Пойдём-ка к «Пассажу», там в «Квисисане» вполне себе прилично, и цены не дерут!
По поводу цен у Зины возражений не возникло, но вот репутация у нового ресторана была, мягко говоря, не очень.
Увидев смятение на лице подруги, Катя снова расхохоталась и потянула Зину за руку:
– Идём! Вертеп там начинается за пару часов до полуночи, а днём всё вполне себе комильфо! – и опять залилась ямскими колокольчиками.
Весело щебеча, они направились в сторону Фонтанки по затенённой стороне Невского. Улыбнулись суровому городовому на Аничковом мосту, отчего тот начал вдруг подкручивать и без того знатные усы – видно, прятал ответную неуставную улыбку, полюбовались собственным отражением в богатых витринах Елисеевского гастронома и, слегка разрумянившиеся от ходьбы в гору, наконец-то скрылись за стеклянными дверьми ресторана.
Ресторан «Квисисана» в «Пассаже»
Вернее, сам ресторан по дневному времени ещё не работал, из трёх занимаемых этажей открыта была только буфетная на первом. Девушки уселись в огороженную кабинку, заказали кофе, сливок и пирожных и принялись, как это водится у молоденьких и очень хорошеньких барышень, болтать обо всём на свете, поминутно меняя темы и время от времени звонко смеясь. Благо, что по раннему по ресторанным меркам часу посетителей не было, пенять на их громкое поведение было некому, и лишь у буфета сидел молодой человек довольно богемного вида с болезненно-бледным, почти белым, лицом. Он время от времени требовал новую рюмку перцовой настойки, осушал её одним глотком и сочно хрустел солёными рыжиками, стоящими прямо на буфетной стойке. С каждой порцией огненного напитка в лицо его возвращалась краска, а глаза всё больше блестели от просыпающейся в них жизни.
Вдоволь повспоминав свои гимназические будни, прежних подружек, учителей и отсмеявшись по всем курьёзам и проказам, перешли к обсуждению дел нынешних.
– Катя, ну что, ты где сейчас? Чем живёшь? Как мама?
Катя легонько стукнула подругу по руке веером:
– После про меня. Сперва ты хвались.
– Так у меня всё довольно просто: служу горничной в доме на Мойке у одного хорошего человека, офицера…
– Молодой красавец?
Зина покраснела, а Катя снова расхохоталась.
– Ай ты скромница! Женат?
– Нет, – тихо пробормотала Зина.
– Так чего ж ты теряешься? Раз на Мойке квартирует, стало быть, не бедствует. Смотри, упустишь – наплачешься потом. Близок будет локоток, да зубок короток. А женишь его на себе – и сама будешь горничных нанимать. Только таких хорошеньких не бери, – снова залилась смехом Катерина.
Бедная