занял каюту капитана. Она была вдвое больше остальных, и в ней имелся собственный гальюн. На кровати лежали меха, на полу – ковер. На стенах висели картины, изображающие сцены из жизни генерал-губернатора, включая осаду Бреды[4].
Арент тоже был на этой картине. Залитый кровью великан выносил с поля боя раненого дядю, одной рукой отбиваясь от орды испанских солдат. На самом деле все было не так, но Аренту все равно чуть не поплохело от воспоминания. Чтобы выбраться из стана врага, им приходилось прятаться под трупами и, задержав дыхание, ползти по навозным кучам. Понятно, почему на картине все изобразили по-другому. Такое маслом не напишешь.
Изможденный слуга перекладывал одежду из сундука в ящики, а Корнелиус Вос – гофмейстер генерал-губернатора – аккуратно расставлял на полке футляры со свитками. Арент даже не сразу заметил его – блеклые волосы и коричневая одежда сливались с деревянными переборками.
– Я ценю вашу помощь, дядя, но я сам могу постоять за себя, – заметил Арент, закрывая дверь.
– Связываться с ним было бы ниже твоего достоинства. – Ян Хаан гневно махнул рукой в сторону кают-компании. – Рейньер ван Схотен – жалок, продажен и алчен. Меня даже слегка разочаровывает то, что в Компании нашлось место такому.
Арент пристально посмотрел на дядю. Они не виделись с тех пор, как месяц назад Арент с Сэмми прибыли в Батавию. Тогда они плотно поужинали и выпили немало вина, а потом предавались воспоминаниям, поскольку не встречались одиннадцать лет.
Дядя не так уж изменился за эти годы. Разве что ястребиный профиль еще больше заострился да на макушке солнцем выжгло плешь. Самая значительная перемена произошла с его фигурой. Он утратил жирок – признак богатства – и стал худым, словно уличный попрошайка.
Пугающе худым. Похожим на остро заточенный клинок. Который гнется, но не ломается. Возраст ли так его подточил или тревожные и тягостные раздумья? Грудь дяди плотно облегала блестящая кираса. Хотя и ладно сработанная, она все равно, должно быть, вызывала неудобство. Даже военачальники, возвращаясь после сражения в шатер, снимали доспехи. Дядя, похоже, не собирался разоблачаться.
Генерал-губернатор поглядел за спину племянника. Капитан стражи Дрехт терпеливо ждал распоряжений, почтительно прижав шляпу к груди.
– У вас такой вид, Дрехт, будто вы на моих похоронах. Что вам нужно?
– Разрешение перевести часть мушкетеров на другой корабль. Мы их поселили везде, где только можно, но на «Саардаме» места все равно не хватает.
– Сколько их на борту?
– Семьдесят.
– И сколько вы хотите переместить?
– Тридцать.
– Что скажете, Вос? – спросил Ян.
Тот оглянулся, быстро перебрал в воздухе пальцами, заляпанными чернилами.
– Оставшегося количества хватит для вашей защиты, а дополнительный паек не помешает. Так что ничего не имею против, – подытожил он и вернулся к своему занятию.
– Тогда разрешаю, капитан стражи, – сказал генерал-губернатор. – А теперь