заметную тропинку, что означало приближение к поселению людей.
– Откуда же ты знаешь язык Северного Леса? – допытывался Елисей, чувствовавший себя полным дураком. Ведь он несколько дней тужился разговаривать с Лихоловом на всеобщем наречии.
– Я уже десять лет странствую по Зеленой Тверди, – уклончиво отвечал Лихолов. – Много знаю языков. Могу и на языке междуречья говорить, немного понимаю степной юг.
– Но ты явно не знаешь здешних земель, – смекнул юноша. – Как смог язык выучить, не побывав тут?
– Да… – удивился Лихолов смекалке своего спутника. – Но я очень хорошо знаю язык Юго-Восточного Раздола… А это почти то же самое, с небольшими различиями…
– Да… Кстати, ходят слухи, что в Раздоле нынче совсем дурно живется…
Лихолов бросил на парня такой взгляд, что стало ясно: нужно рассказать подробнее:
– Ну… Болтают, всякое… Что вроде там все эти мерзости совсем расплодились. Повсюду капища, нежить разгулялась, аж на поля даже страшно выходить за урожаем. Говорят, в Раздоле черные колдуны с запада совсем не прячутся: делают что хотят, даже проповедуют! У нас тут тоже не все ладно, конечно… Но в Северном Лесу Темной Владычице никто открыто не сочувствует! А вот в Раздоле нынче, ух, что! Говорят так… Я-то сам там не был… Что чуть ли не сам король Беломир принимает у себя в мраморных палатах черных жрецов. Толкует с ними, многое им дозволяет…
– Быть не может! – неожиданно резко выпалил обычно спокойный и холодный Лихолов. – Уже ль Беломир дела имеет с чернокнижниками?!
– Да… Его прозвали там «дурной король». Потому как он впустил в страну этих черных. И твердит, что все им должны почести разные оказывать…
– Не мог славный Раздол начать вдруг исповедовать эту западную дурь про Темную Владычицу, не верит мое сердце…
– Нет, ну, не то то, чтобы исповедует… Говорят, что просто уважает черных жрецов дурной король, на пакости глаза закрывает. Те целые деревни разоряют – крадут детей и женщин для своих обрядов, открыто алтари выстраивают. Но царь же пока сам говорит, что по-прежнему себя считает сыном Светлой Матушки Судьбы. В общем, смута там, страх и ужас. От того многие добрые люди бегут нынче из Раздола в Северный Лес. Особенно заселяются на пограничных землях, но некоторые и до нас доходят. Вот, живет в моей в деревне Кузьма с женой и тремя детьми. Это он-то мне все и рассказал. Хотя, по правде, много о том говорят нынче у нас, и до Кузьмы разные толки велись. То путник какой проезжий вести странные принесет, то кто в столицу съездит и там наслушается – по-разному…
Лихолов знал, что в Раздоле не все гладко, слышал, что там тоже расплодилась чернь, что торговать они меньше стали, да и что королем народ недоволен. Но только думалось как-то, что не настолько все плохо, чтобы прям такая смута…. Эти новости больно резанули Странника по сердцу. Он почувствовал где-то в груди, как заныл давний, позабытый уже шрам. Словно бы кто-то тонкой отравленной