это великолепие было слегка прикрыто полотенцем, характерно топорщившимся пониже талии. Полотенцем, которым я сушу волосы, между прочим. В руке у Аполлона была моя зубная щетка. Спать со мной он, значит, побрезговал, а пихать в рот мою зубную щетку – это ничего, это нормально. Просто нет слов!
– Афанасьева, дуй в душ. Даю тебе десять минут на то, чтобы привести себя в порядок, – с этими словами парень вручил мне осквернённую зубную щетку.
Я послушно прошмыгнула в ванную. Куда угодно, только подальше от этого ошеломительного зрелища. Кажется, я ослепла. Айтишник оказался лучше, чем я себе представляла даже в самых смелых мечтах трехмесячной давности.
Пока я находилась в душе, Семёнов развил на кухне бурную деятельность. Там что-то шипело и шкворчало, по квартире разносились умопомрачительные ароматы. Я быстро натянула джинсы с футболкой и босиком прошлёпала на кухню.
Семёнов поставил передо мной яичницу с беконом, салат из помидоров со сметаной и большую кружку кофе. Какие аккуратные глазки у яичницы. Ни один не потёк. Как ему это удается? Я так не умею. Идеальный мужчина!
– Похмеляться изволите? – ехидно поинтересовался идеальный мужчина.
Козлина! Пожалуй, восхищение было преждевременным.
– Ну, нет так нет, – правильно истолковал мой злобный взгляд исподлобья айтишник. – Всё равно после вчерашнего ничего не осталось. Горазда же ты вино хлестать. Да не переживай так, я никому не скажу. Это будет нашей маленькой тайной, – и подмигнул.
Ну точно, вонючее рогатое животное!
– Сколько с меня за банкет? – поинтересовалась я, желая отдать всё до копейки и даже приплатить сверху. В качестве чаевых.
– А вот это уже обидно, Афанасьева! Я, между прочим, от чистого сердца. И потом, у меня зарплата в два раза выше твоей. Так что не волнуйся, не разорюсь.
Я кивнула. Ну да, зарплата в два раза выше, работы в три раза меньше. Нет в жизни справедливости. Зачтём щедрость Семёнова в счёт перераспределения материальных благ между капиталистами и пролетариатом.
Парень собрал пустую посуду со стола. Я думала, он просто сгрузит её в раковину. Но Семенов, видимо, решил окончательно меня добить. Полуголый мужчина (он надел только джинсы, предпочитая щеголять безупречным обнажённым торсом), живая реклама стрип-клуба, мыл посуду на моей кухне. Полный разрыв шаблона!
– Афанасьева, ты долго ещё планируешь мной любоваться? – разрушил Семёнов очарование момента. – Собирайся, через пять минут выходим.
– Куда?
– Куда надо. На месте узнаешь.
Через пять минут мы толкались в прихожей, мешая друг другу. Семёнов занимал слишком много места в моей маленькой квартире и моей тихой скромной жизни. Когда я собралась было натянуть куртку, он вырвал её из моих рук для того, чтобы помочь одеться. Открыл входную дверь, пропуская вперед.
Вот как в одном человеке умудряются сочетаться язвительное хамство и джентльменская галантность?
Во дворе он взял меня под руку и повёл в сторону автомобиля – массивного седана чёрного цвета. Открыл передо мной дверцу «лексуса». Откуда такие