раньше?
– Это было вчера утром…
– Почему ты не позвонила? Почему ты мне ничего не сказала? Как ты думаешь, что я испытал, когда сегодня утром увидел обгоревшие развалины? Ты что, не понимаешь, какое это было потрясение?
– Да, прости…
– Как, черт возьми, начался пожар? Дом выгорел дотла. Что ты с ним сделала?
– Я ничего не делала, просто…
Он громко откашлялся.
– Что с детьми?
– С детьми все хорошо. Они играют. Ты хочешь их увидеть?
Томас отложил трубку и пропал на несколько минут.
– Сейчас не самое подходящее время, – сказал он, вернувшись к телефону. – Что говорят в страховой компании?
«Он не хочет видеть детей! Ему нет дела до Эллен и Калле!»
По щекам покатились слезы.
– Я этим еще не занималась, – прошептала она. – В страховую компанию я поеду на следующей неделе.
– Черт! – выругался Томас. – Сколько времени уйдет на то, чтобы получить деньги?
Анника вытерла слезы рукавом.
– Не знаю…
– Мне надо, чтобы вопрос решился как можно скорее, – сказал Томас, и Анника поняла, что он говорит абсолютно серьезно.
– Мне очень жаль, – сказала она.
– Думаю, что мне жаль больше, – отрезал Томас и отключился.
Анника аккуратно положила трубку на аппарат и отдалась чувству жалости к себе. Она несколько раз всхлипнула, вытирая щеки пальцами. Стоя у окна, она смотрела, как на солнце играют дети.
«Когда же все это кончится? Почему жизнь так жестока? Почему ей все время мало?»
Она вышла на крыльцо и села на ступеньки, продолжая смотреть на детей.
Куда ей идти с ними?
Детский сад в Юрсхольме, но сама мысль о том, чтобы снова их туда отдать, вызвала у Анники почти физическую тошноту.
«Хватит с меня пригородов, хватит».
В деревне было здорово, но ей по душе большой город.
Может быть, им стоит вернуться в Кунгсхольм? Там было хорошо. Если повезет, то, может быть, удастся отдать детей в старые детские сады. Обычно новых детей набирают осенью.
Может быть, позвонить и узнать прямо сейчас?
Она достала мобильный телефон и включила его. Зарядное устройство Торда все же зарядило батарею. Анника набрала номер директора и получила сообщение о том, что детский сад сегодня закрыт.
Анника съежилась на ступеньке и обняла руками колени.
Может быть, она не права? Может быть, лучше начать все с чистого листа? Переехать в другой район Стокгольма или вообще в другой город? Вернуться в Катринехольм?
Мобильный телефон стал жужжать. Он поймал сеть, и посыпались сообщения.
Анника посмотрела на экран.
Сообщений было не так много. Пять по голосовой почте и три текстовых.
Голосовая почта по очереди: Спикен, Шюман, Спикен, Томас и Томас. Все тексты были от Томаса, и тональность их раз от разу становилась все более агрессивной и злобной.
Спикен хотел, чтобы она написала о Давиде Линдхольме, потом того же захотел Шюман, потом Спикен поинтересовался, не хочет ли она написать репортаж