спросил он.
Крамне удивленно вскинул брови.
– Не понял вопроса, – сказал он. – Мне кажется, что медлить нет никакого смысла. Свяжись с кем-нибудь из национального совета по профилактике преступлений и проведи с ним анализ текущих приговоров, чтобы нам было с чего начать.
Томас летел в свой старый кабинет, не чуя под собой ног. Пусть его кабинет расположен на четвертом этаже – далеко от кабинетов подлинной власти на шестом и седьмом этажах, пусть он тесный и темный, пусть он выходит на Фредсгатан – пусть, все равно он, Томас, работает в Розенбаде!
Остановившись на пороге, он окинул взглядом убранство кабинета и закрыл глаза.
От секса у него ломит в мошонке, он живет в шикарной квартире в Эстермальме, и он работает в правительстве!
«Что может быть лучше?» – подумал он, вошел в кабинет и повесил пиджак на спинку стула.
Автобус резко затормозил, Аннику швырнуло вперед, и она ударилась переносицей о спинку переднего сиденья. Она растерянно потерла ушибленное место и посмотрела в окно. Автобус остановился на красный свет у станции метро восточной ветки.
Она вышла, вошла в метро на станции «Технический институт» и посмотрела на часы.
Если все пойдет по плану, то она – до встречи с Ниной Хофман – успеет заскочить в банк.
Она вышла на «Слуссене» и по Ётгатан дошла до отделения своего банка.
Ей пришлось прождать двадцать минут в очереди, прежде чем она подошла к окошку.
– У меня возникли неожиданные проблемы, – сказала Анника, протягивая оператору заполненные бланки. – Мой дом сгорел. Я не успела вынести личные документы, банковские карты – вообще ничего. Поэтому мне приходится вот так снимать деньги. Надеюсь, это можно?
Оператор бесстрастно посмотрела на Аннику сквозь толстые стекла очков.
– Совершенно очевидно, что я не могу отдать деньги человеку, чья личность не подтверждается никакими документами.
Анника понимающе кивнула.
– Да, – сказала она. – Это я понимаю. Но у меня нет никаких документов, так как они сгорели. У меня нет денег, поэтому мне срочно нужны наличные.
Женщина в окне поморщилась так, как будто от Анники дурно пахло.
– Это даже не обсуждается, – сказала она.
Анника судорожно сглотнула.
– Я помню наизусть номер своего счета, – торопливо сказала она. – Я точно знаю, сколько денег на моем счете. У меня есть телефонный доступ, я помню все коды…
Она подняла мобильный телефон и показала его кассиру, дружелюбно при этом улыбаясь.
– Мне очень жаль, – сухо произнесла женщина, – но я вынуждена попросить вас отойти от окна.
Аннику захлестнула волна добела раскаленной ярости.
– Послушай, – прошипела она, – чьи это деньги – мои или твои?
Оператор вскинула брови и нажала кнопку вызова следующего клиента. Какой-то мужчина поднялся с дивана, подошел к окну и демонстративно встал рядом с Анникой.
– У меня почти три миллиона крон на разных