молва с готовностью дала ей его. Господи, с какой радостью подхватили сплетни окружающие её люди! Восторг был неописуемым, таким, что никто даже не заметил полной белиберды в придуманном… И виноватым оказался только я, никому не пришла в голову мысль, что сама она, общаясь с подругами три года, улыбаясь им и радушно принимая в своём доме, искренно считала, что все они спят со мной. Почему же оказался виноват скальпель, а не нарыв?
Через два дня:
«Я хочу, чтобы мы остались друзьями. Не обращайся со мной так, я не могу, мне плохо от этого!»
А уж как плохо было мне! Было и остаётся по сей день. И будет, как я чувствую, плохо до конца моей земной жизни. Рана не заживает, кровоточит и болит. Иногда я промокаю эту язву тампонами любви других женщин. Господи, как мерзко прозвучало! Впрочем, и выглядит это действо для меня не менее мерзко…
Я не могу дружить с ней. Дружба и радость, злость и тоска – это эмоции, а лунные мальчики больше оперируют чувствами, они могут или любить или ненавидеть, нечто среднее, половинчатое – невозможно.
«Странная у тебя реакция на моё предложение», – сказала она. Реакция – это ничего. Хуже, если мужчина услышит такое от женщины по поводу своей эрекции.
Почему земные девочки реагируют на плохих людей, как кролики на удава? Одна её знакомая, глаза которой почему-то всегда напоминали мне глаза рептилии, заведя разговор с целью нас «помирить», говорила: «Я просто не могу представить причины, по которым вы расстаётесь! Измену я исключаю – у неё точно никого нет. Сейчас». И при этом испытующе смотрела на меня. Зачем она это делала? Она же видела, что мне и без того плохо…
Сейчас они лучшие подруги, и виной тому – глаза рептилии…
Я сбит с толку: лунная она была или нет? И если лунная, то почему… Да, ладно уж!…
Лето я провёл в кубанской станице. Весь свой отпуск спал на улице, под звёздным небом, злорадно хихикая по ночам при воспоминаниях о северной погоде, которая никогда не простила бы мне подобных ночных вылазок.
Я наслаждался теплом и спокойствием, ароматами цветов и даже улыбками землян.
Но однажды в полнолуние происхождение и близость огорода дали о себе знать, беспричинно к горлу подступил комок, на глаза навернулись слёзы. Памятуя о неприличности мужского плача, но, как крайний случай, о возможности плакать водкой, я достал бутыль крепкого бабушкиного самогона и хорошенько заправил себя в ночной тишине основным ингредиентом для выработки слёз. А после пробрался поближе к капусте, сел на бревно и закурил.
Где-то в тёмной глубине огорода послышался шорох и детский плач. Упал ещё один лунный мальчик.
– Вот ты где, мой маленький! – сразу за тем раздался женский голос.– Заблудился, мой хороший? Пойдём-ка скорее домой, умываться и спать!
Ещё один из наших попал в лапы мерзких землян.
Светила полная луна, как в ту роковую ночь, которая всё изменила в моей жизни.