но был он одинок и потому стало ему скучно. Не было у него ни семьи, ни друзей, только бесчисленные лакеи, а с ними разве поболтаешь? И не было вокруг замка ни города, ни поселения какого – токмо дикие степи…
Вот и придумал однажды король забаву: велел построить в подножии замка спиральный лабиринт и объявил по всем долам и весям: кто первым достигнет замка, получит неслыханную награду – царскую корону и десять мешков золота.
Мужчина мечтательно потер усы, закатив глаза – смаковал награду.
– И? – поторопил я.
– Ну, вот и, – он криво усмехнулся, – кому золото и царская корона-то не нужны? Желающие стали стекаться со всех земель, а вот до замка никто так и не смог добраться. Со временем лабиринт стал разрастаться, поток желающих не уменьшался; вновьприходящие ставили палатки и проводили в лабиринте дни, месяцы… строили дома, придумывали планы, женились и передавали свою миссию внукам. Вот так за два с лишним века лабиринт-игрушка и стал городом, который ты видишь сейчас.
– Погоди-ка… – я выставил вперед ладонь, пытаясь переварить услышанное. – Ты говоришь, прошло уже два века? Так вашего короля уже и в живых давно нет!
Мужчина посмотрел на меня с сочувствием и покачал головой – мол, ничего-то я не понимаю.
– А тебе откуда знать? С высокой башни ему-то все видно, – по лицу моего собеседника прокатилось неодобрение, смешанное с какой-то дикой, даже фанатичной влюбленностью, – пока кто-то первый дотуда не доберется, мы этого и не узнаем. Да и разве можем мы отказаться от нашей цели, от смысла нашей жизни?!
– И вас это устраивает – так жить?! – выкрикнул я, не выдержав.
– А как «так»? – голос его стал холодным, как зимняя стужа. – Нормально мы живем, как и все. У нас вон всего в достатке – земля-то плодородная. У нас ту и поля есть, и огороды, и скот всякий – куры там и коровы… А коли повезет и доберешься все же до замка – так озолотишься! Ну, помер король – пущай, а золото-то не гниет!
– М-да… – пробормотал я, не зная, что на это возразить.
Доели мы в полном молчании – мужчина был явно обижен моим невежеством, а я все раздумывал о его словах. Вот вроде и прав он был в чем-то, и все же… Когда мы легли, я продолжал думать о замке и о том, что отсюда нельзя выбраться. Меня как-то совсем не прельщало провести всю свою жизнь в погоне за жар-птицей!
Когда я проснулся, мужчины уже и след простыл – поди, пошел дальше к замку. Утром город казался еще более запутанным, сюрреалистичным; дома наслаивались на дома, а переулки путались в узлы. Башня все также светлела перстом над крышами, но при свете дня было видно, что ее усеивают трещины. Казалось, только виноград и не позволял ей рассыпаться. Да и был ли вообще когда-то тот король? У меня не было никакого желания это узнавать.
Я двинулся вниз в надежде найти выход, а люди шли мне навстречу, удивляясь, что со мной не так. Не буду расписывать, как долго я блуждал переулками Уиллсербара и как потерял всякую надежду выбраться, и как нашел-таки потом, спустя месяцы этого ада, проводника, который помог мне выйти.
Я