в нижегородской войсковой части и скрашивалась тем, что его приняли в военный музыкальный ансамбль, выступавший по гарнизонам и удостоившийся на фестивале какой-то награды.
– Рядом с нами находилась шаурмичная. Отвечаю, это самая знатная шаверма, что я когда-либо пробовал.
– Может, оттого, что ты был, в общем-то, в неволе? Ешь, что дают, ждёшь пайка и халву.
– Да, и халву грызли брикетом, целиком, не разрезая. Но да, может, ты и права. Надо будет здесь найти и попробовать.
– Есть у меня одна точка на примете.
– У тебя? – Он посмотрел, будто сомневаясь в правдивости слов, но адрес спросил.
Саша же подмигнула, готовая дальше слушать армейские басни. Не замечала, как он, порой, подозрительно косится зелёно-жёлтым глазом, ужаленный, что девушка в чём-то лучше разбиралась, даже в таких простых вопросах, как шаверма.
Степан перебрался в город N. жить в одной квартире с родным дедом по материнской линии, но, как хвастался, продолжал жить армейским укладом. Куда бы ни направлялся, старался надевать выглаженные рубашки, брюки, кофты, даже обтягивающие крепкие ноги джинсы и до блеска начищал обувь.
– Хочу спросить, – парень, шумно поправляя капюшон куртки, приободрился. – Только честно ответь. У тебя кто-то есть? Ну, у тебя есть парень?
Саша оторопела и инстинктивно подалась в сторону, с намерением якобы лучше разглядеть собеседника, но на самом деле дрогнула перед неожиданным вопросом, вспыхнув невидимым пламенем.
– Каким бы ни был ответ, он всё изменит? – Сохраняя внешнее спокойствие, слегка улыбалась, словно свысока взирая на собеседника, но понимая, что приятельскому общению пришёл конец. Краткие паузы, которые сдержанно расставляла между словами, заглушали учащённый бой сердечного барабана.
– Нет, конечно, не изменится, – юноша издал глухой смешок и перевёл взгляд от асфальта на бледное лицо спутницы. – Просто ты мне действительно понравилась, не только как человек. Но лучше ответь сейчас.
Выше по бульвару спорили школьники, но Саше показалось, что она стоит в наглухо закрытой телефонной будке, ожидая спасительного звонка от кого-то. Раньше она будто стеснялась каждого из поклонников, и даже когда появились серьёзные долгие отношения, испытывала неловкость за какие-то моменты, удивляясь, как можно решиться на шаг в замужество, быть уверенной, что на пути не встретиться кто-то ещё. И, несмотря на эти мысли совершенно неопытного в любовных делах человека, она боготворила жениха и готова была рассказывать о нём каждому. Но не сейчас. И никто на работе не знал о свадьбе, и Алексей просил не распространяться о событии, и из-за внезапности и быстроты сделанного предложения, сама не до конца верила в происходящее.
– Есть. Жених. Он в Питере.
Пауза заполнила пространство. Саша успела проследить за выехавшей впереди машиной, под шинами мелкие камушки издали характерный звук лопавшихся в микроволновке кукурузных зёрен.
– Питер. Снова Питер. И… когда торжество?
– В