Ник, признаться, в реальной жизни ваш язык богаче, чем в той же «Непроходимой пелене».
– И вы туда же… Вам тоже её Александра дала почитать?
– Что?
– Извините, ничего, просто очередная глупость. Так вы читали моё произведение? Как оно вам?
– На мой взгляд довольно мило, приятно читать, но слишком попсово, может мне так кажется, потому что я узнала вас настоящего.
– Думаете, вы узнали меня?
– Николас, я профессиональный психолог с десятилетним стажем, даже если бы вы ни разу не раскрыли рот на моих приёмах, я бы узнала вас. Хотя, мне сложно представить вас молчащим.
Я усмехнулся. «Она же играет со мной. Это что какая-то новая тактика сближения с пациентом?»
– Даже все книги мира не смогут открыть тайну души, людей чувствуют не те, кто прилежно посещали занятия и получили диплом, а те, кто вкусили жизнь неочищенную от грязи, познали страдание, смогли ужиться со своими демонами и могут выглядеть адекватными, несмотря на то, что их внешне чистая кожа, изнутри покрыта рубцами от многочисленных шрамов.
«Да уж, такого она точно не ожидала. Молодец, Ник, даже если она немного заигрывала с тобой, то после этого залпа откровений к ней будет не пробиться».
Сидни молчала в явном замешательстве и смотрела в сторону. Я внезапно ощутил прилив уверенности и буквально услышал голос Барри, который велел: «Братан, не теряйся, у нас не так много шансов, чтобы упускать их».
Я взял её за руку, она посмотрела на меня, как бы спрашивая: «И что ты собираешься делать?», но не отшатнулась, не вскрикнула и не ударила меня, как я ожидал. Думаю, если бы не скафандр, который уже буквально слился с моей кожей, я бы поцеловал её.
– Прости, Сидни, я не хотел грубить. На самом деле ты мне очень нравишься! Можешь считать это глупостью или проявлением стокгольмского синдрома, но я чувствую, что влюблён в тебя с того момента, как увидел! Я просто уже сам не свой, непонятно болеем мы или нет, нет никаких симптомов, но нас держат взаперти, весь этот навороченный хлам лишает всякой человечности! И только мысль о том, что я могу прийти в единственный кабинет, от которого меня не тошнит, и увидеть тебя даёт мне повод дышать, – я говорил серьезные вещи, но все ещё держал её за руку и не мог оторвать взгляд от её губ. И она это видела. Она это чувствовала. Я готов поклясться, что она больше всего на свете хотела бы, чтобы проклятый защитный костюм сгинул вместе со всем остальным в этом мире, кроме нас.
– Ник, ты меньше всех, кого я знаю, лишён человечности! Ты самый живой, самый поразительный, остроумный и привлекательный мужчина!
Мы смотрели друг другу прямо в глаза и улыбались. «Боже, неужели это происходит на самом деле. Спасибо, Барри! Один меткий совет от того, чьи черты хочется видеть в себе, и жизнь становится менее убогой».
– Я бы очень хотела сотворить с тобой какую-нибудь глупость. Но давай подождём, – Сидни пришла в себя. – в первую очередь ты мой пациент.
– Хорошо, я спокоен как никогда. Что тебе больше всего понравилось в моей книге?
– История