здоров как бык. – В хриплом голосе Оскара явно слышалось раздражение, и Каллахан с Дженис переглянулись, едва сдерживая улыбку.
У двери денника появился Эрон и, заглянув внутрь, уставился на Эсмеральду и ее потомство.
– Вы только посмотрите! – в восторге воскликнул мальчик-грум, повернувшись к Оскару, и тут же его лицо вытянулось. – Что случилось? Может, позвать доктора, мистер Камп?
– Не нужен мне никакой доктор, – нахмурив кустистые брови, проворчал Оскар и так посмотрел на мальчика, что тот даже попятился.
– Извините, я не хотел… – пробормотал Эрон.
– Да все в порядке! – Каллахан в нескольких словах объяснил младшему груму, что Оскара нужно проводить наверх: отдохнуть, – но с ним все в полном порядке.
– Здоров как бык, – повторил кучер.
Эрон взглянул на него с улыбкой:
– Позвольте мне помочь вам. Я справлюсь.
– Хорошо, – проворчал старик. – Пойдем, сынок.
– Его зовут Эрон, – уточнил Каллахан, затем повернулся к мальчику: – Напомни мистеру Кампу про его фляжку.
Эрон понимающе кивнул:
– Да, сэр.
– Ну вот и славно. – Оскар поморщился. – Пойдем… Эрон.
Дженис проводила парочку взглядом, а когда старик и мальчик отошли на достаточное расстояние, неожиданно расхохоталась. И хотя ей было неловко смеяться над Оскаром, она ничего не могла с собой поделать.
Отсмеявшись и смахнув выступившие слезы, она сказала:
– Я и понятия не имела, что Оскар настолько чувствителен: такого с ним никогда не случалось, – к тому же ужасный ворчун.
– Да кому же понравится, чтобы его увидели в минуту слабости? Вообще мужчины терпеть не могут, когда над ними суетятся женщины, – проговорил грум, жестом предлагая ей выйти из денника первой.
Оказавшись по другую сторону перегородки, Дженис заметила:
– Но женщины умеют действовать корректно, так, чтобы все чувствовали себя непринужденно.
– Вы в этом уверены? – Каллахан затворил за собой дверь.
– Да, – надменно заявила Дженис, вовсе не желая говорить таким тоном, но он ее к этому вынудил.
– Тогда почему я не чувствую себя непринужденно рядом с вами, леди Дженис? – Он смотрел на нее в упор – казалось, очень заинтересовавшись локоном, спускавшимся по ее щеке.
Дженис подумала, что, наверное, покраснела как свекла, потому что щеки буквально горели.
– Отчего бы это? – чопорно произнесла она в ответ, как случалось всегда, когда она не могла разобраться в ситуации. – Я вроде бы покладистая.
– Покладистая? – Он коротко рассмеялся. – Какое любопытное слово!
Опершись локтем о край денника, подперев кулаком подбородок, Каллахан посмотрел на нее так, словно мог бы любоваться ею часами. Дженис, не испытывавшая прежде столь пристального внимания со стороны мужчины, пришла в полное замешательство.
– Да, покладистая. Моя сестра Марша – непревзойденная красавица, Синтия – само очарование, ну а мой удел хорошо ладить со всеми, и я ничуть не