нее дай мне шанс.
– Если ты обидишь ее, тебе не жить.
Может быть, я должен стыдиться того, что угрожаю отцу Тессы, но во мне – только гнев и недоверие к этому жалкому пьянчуге. Инстинкт подсказывает мне защищать ее, а не сочувствовать нетрезвым бродягам.
– Я ее не обижу, – обещает он.
Я закатываю глаза и отпиваю воды из своего стакана. Думая, что его обещание успокоило меня, он пытается шутить:
– Кстати, наши роли неплохо бы пересмотреть, как думаешь?
Не отвечая, ухожу в спальню. Это необходимо, чтобы Тесса, вернувшись, не увидела, как я душу ее отца.
Глава 3
Хардин врывается в спальню. У меня в руках – одеяло, полотенце и подушка.
– Так, что случилось? – спрашиваю я, ожидая очередного взрыва из-за того, что я пригласила отца, не посоветовавшись предварительно с ним.
Хардин подходит к кровати и ложится, глядя на меня.
– Ничего. Мы познакомились. Когда мне показалось, что я уделил нашему гостю достаточно времени, решил прийти сюда.
– Пожалуйста, скажи, что вел себя с ним хорошо.
Я едва познакомилась с отцом. И я не хочу еще большего обострения отношений, чем есть сейчас.
– Я держал себя в руках, – отвечает он, закрывая глаза.
– Думаю, отнесу ему одеяло и, как всегда, буду извиняться за твое поведение, – с досадой произношу я.
Отец сидит на полу гостиной и теребит прорези на джинсах. Услышав меня, он поднимает взгляд.
– Ты можешь сесть на диван, – замечаю я, складывая вещи на диван.
– Я… ну, я не хочу как-нибудь испортить твой диван. – Он краснеет от смущения, и у меня ноет в груди.
– Не волнуйся… ты можешь еще раз принять душ, и у Хардина найдется что-нибудь сменное, в чем ты можешь лечь.
Он слабо протестует, не глядя мне в глаза.
– Не хочу его утруждать.
– Это пустяки, правда. Я принесу какую-нибудь одежду. Иди и прими душ. Вот полотенце, можешь вытереться им.
Он улыбается:
– Спасибо. Я так рад видеть тебя снова. Я так скучал по тебе… и вот мы наконец встретились.
– Прости, если Хардин был с тобой груб. Он…
– Защитная реакция? – продолжает он за меня.
– Да, думаю, так и есть. Он иногда срывается.
– Все нормально. Я мужчина. Я могу его понять. Он лишь беспокоится за тебя, я его не виню. Он меня не знает. Черт, собственно, как и ты. Он напоминает мне кое-кого, с кем я был знаком раньше… – Отец с улыбкой замолкает.
– Кого?
– Меня… Я был очень похож на него. Не уважал тех, кто не зарабатывал денег, расталкивал локтями всех, кто стоит у меня на пути. В меня встроен тот же чип, что и в него; разница лишь в том, что у него больше татуировок.
Отец смеется, и его смех будит воспоминания, которые почти уже стерлись из памяти. Мне нравится стоять рядом с ним и улыбаться, но он поднимается и хватает полотенце.
– Пойду в душ.
Отвечаю, что принесу ему сменную одежду и положу ее возле двери ванной.
Вернувшись в спальню, обнаруживаю, что Хардин так и валяется