меня, да-да, не возражай! Многие бы с радостью женились на ней. А ты был готов отказаться от своего имени и состояния, лишь бы не идти с ней под венец!
– Наверно, предчувствовал, что влюблюсь в тебя.
Хотя слова Жиля не убедили Изабель, она сказала:
– Мне кажется, что я всегда тебя любила. С самого детства. Но ты не обращал на меня внимания!
– Неправда! А кто пригласил тебя на танец на празднестве в Сольё в честь моего обручения?
– Думаю, ты это сделал для того, чтобы досадить Жанне! И после своего возращения ты стал целоваться со мной в надежде, что она нас застанет. Так и произошло.
– Признаюсь, втайне я действительно надеялся, что твоя сестра сама откажется от брака со мной. Тем более, что она меня никогда не любила.
– Но ведь это не повод, чтобы не сдержать своё слово и бегать от своей невесты. Должна была существовать более веская причина. Может, Жанна тебе изменила?
– Клянусь, графиня Олтон – честная женщина и ни в чём не провинилась передо мной.
– В таком случае, вероятно, ты сам был влюблён в другую! Я что-то слышала о мадам Рене…
Лорьян улыбнулся:
– Это правда, принцесса была влюблена в меня. Но это было давно. Теперь она уже замужем за герцогом Феррары, и, надеюсь, забыла обо мне.
– А ты любил её? – ревниво допытывалась Изабель.
Её любовник пожал плечами:
– Мадам Рене мне нравилась, но не более того.
Девушка задумалась: ясно, что Жиль хочет утаить от неё правду. Возможно, он действительно был влюблён в свояченицу короля и, запутавшись в своих отношениях, решил скрыться под чужим именем. Но зачем тогда он вернулся во Францию?
Когда Изабель задала Лорьяну этот вопрос, тот нехотя ответил:
– Это долгая история.
– Король пробудет у королевы ещё не менее часа. Поэтому времени у нас достаточно.
– Я предпочёл бы провести время по-другому, – Жиль потянулся было к девушке, но та отстранилась от него.
– Ладно. Так вот, решив остаться в Италии, я вспомнил поговорку, что все дороги ведут в Рим. По пути я познакомился с кардиналом Феррары, который представил меня папе под именем Флорана де Эрви.
– К счастью, Климент VII не узнал меня в Марселе, иначе мне трудно было бы объяснить ему, почему шесть лет назад я взял чужое имя, – добавил Жиль.
– Прошу тебя, не отвлекайся, – нетерпеливо произнесла Изабель. – Итак, ты был представлен папе…
– Да, и он даже взял меня к себе на службу, потому что всегда любил французов больше, чем испанцев. Так я стал одним из людей Замка: время от времени развлекал его игрой на флейте и выполнял некоторые мелкие поручения, пока имперские войска не осадили Рим.
– Я слышала, что они там устроили ужасный погром, – заметила девушка.
– В самом деле, более кровавой бойни мне видеть не довелось. Даже под Павией. Однако ещё до того, как немецкие ландскнехты ворвались в Вечный город, папа узнал, что я знаю английское наречие и приказал мне тайно отвезти письмо королю Генриху VIII. Дело в том, что как