дым и, не контролируя себя, с непривычной нежностью прикасаюсь к Лилиане. Завтра будет стыдно, но не сейчас.
– Эван. – зовет она, пряча лицо за волосами. Затем мягко освобождается из объятий. – Нам пора.
Проглатываю разочарование вместе с дымом.
Звон колокольчика резко выводит из состояния мечтаний, когда открывается входная дверь. Я неловко дергаюсь и поднимаю голову, потирая глаза рукавом.
– Тебе бы кружку кофе, да побольше. – пропитанный теплой заботой голос Лилианы окончательно притупляет попытки поспать на рабочем месте, и я нехотя соскальзываю со стула. Подмечаю, что и у нее красуются синяки под глазами.
Выбившиеся из пучка пряди, чуть помятый воротник белой рубашки, расстегнутая пуговица на сарафане. Торопилась не опоздать?
– Я и тебе могу сделать. С карамельным мерзким сиропом будешь? – спрашиваю я без попытки уколоть ее, с удивлением для самого себя. Вдруг захотелось сделать Лилиане кофе. Не кому-то, а Лилиане…
Она стаскивает сумку с плеча и поправляет волосы. Лили подходит ближе, тонкой рукой кладет телефон на стойку, взгляд случайно останавливается на ее блестящих черных ногтях, и тут же меня охватывает тревожное чувство. Медленно, но верно глаза находят талию девушки, и комок в груди окончательно расцветает.
– Ну так чего? – отстраненно-недовольно говорю я, будто выплевываю слова, как поперхнувшийся человек воду, в попытках пресечь жгучее желание прикоснуться к ней снова.
Лилиана озадаченно приподнимает бровь.
Твою мать, какое же я хамло.
– Я по утрам не в настроении. – вылетает первое попавшееся оправдание. Интересно, насколько тупо это выглядит со стороны?
– Я вообще спать не ложилась. Иначе бы не встала. – безразлично отвечает она. – Через пять минут вернусь за кофе. Спасибо, Эван. Последишь за телефоном, пожалуйста?
– Окей.
Лили быстро топает в сторону раздевалок для сотрудников, попутно желая доброго утра остальным официантам.
Тщательно отмеряю нужное количество зерен и пересыпаю их в кофеварку. Вытаскиваю из полки милую розовую чашку, прямо в цвет волос Лили. Кофемашина шумит, и воздух вокруг наполняется ароматом нежного латте. Аккуратно помешиваю молочную пену и украшаю напиток корицей. Ладони становятся влажными от волнения, хотя кофе я варил уже сотню раз.
Почему-то вчера я совсем не волновался.
Ставлю чашку на блюдце и завершаю картину вафлей с ванильным кремом сбоку от кофе.
Телефон Лили лежит на краю стойки, и норовит вот-вот упасть, потому что кто-то настойчиво одолевает ее звонками. Тянусь за ним и двигаю ближе, чтобы он не свалился. На обоях стоит фотография Тейлор Свифт с концерта. Попсу, значит, любит…
Затем целой чередой посыпались сообщения.
У меня нет привычки заглядывать в чужие телефоны, но ее лежал совсем близко, и краем глаза я увидел слишком странные, даже страшные вещи:
«Тело не нашли в гробу. По всей видимости, будет расследование».
Какое, нахрен, тело? Она что, кого-то