предположить, что у правоохранительных органов не было достаточно времени, чтобы собрать все необходимые доказательства. Поэтому я не хочу строить догадки об убийце, которого, возможно, и не существует. Я не могу переживать из-за одного трупа, когда в мире каждый день умирают сотни тысяч людей. Лучше я сосредоточусь на себе и работе и избавлюсь от лишних мыслей.
Но как бы я ни пыталась делать вид, что меня это не волнует, чувствую, как внутри меня медленно, но верно зарождается тревога.
Глава 2.
Квартира, в которую я переехала в Чикаго, больше похожа на сарай. Может, дело в том, что ей нужен ремонт и новая мебель, а может, в моей внезапно проснувшейся неряшливости. Хотя, если честно, я выросла в доме, где царил идеальный порядок. Мама терпеть не могла беспорядок, и я каждый день драила полы до блеска. Но когда я переехала, чистота перестала быть приоритетом. Денег было мало, а жить где-то надо.
Просмотрев кучу объявлений, я остановилась на районе Норт-Сайд – там цены были ниже. Нашла объявление с фотографиями, где квартира выглядела… скажем так, скромно, но цена была заманчивой. Я отправила сообщение хозяйке, не особо надеясь на ответ. Но уже через пару часов мне написала Эллен – добрая женщина с мягким сердцем. Она сразу предложила встретиться в тот же день, чтобы показать квартиру. Я, не раздумывая, согласилась.
Когда я приехала, Эллен уже ждала меня у подъезда. Дом выглядел так, будто его построили еще в эпоху динозавров: обшарпанные кирпичные стены, четыре этажа и человек десять жильцов, все пожилые. Мы поднялись по узкой лестнице с ковровым покрытием, которое когда-то было красным, а теперь стало грязно-коричневым. На каждом этаже пахло по-разному: на первом – едой, на втором – старыми книгами, на третьем – чем-то лекарственным.
Квартира оказалась на четвертом этаже. Эллен открыла дверь ключом, который с трудом повернулся в замке, и мы вошли. Первое, что я почувствовала, – запах сырости и плесени. Эллен, заметив мое выражение лица, сразу извинилась и объяснила, что квартира пустовала больше трех лет после смерти ее мамы.
Мы прошли в гостиную: белые стены, темный ламинат, мигающая люстра, стеклянный стол, шкаф без дверей и, к удивлению, небольшая плазма. В спальне едва поместились кровать с голым матрасом, тумбочка и шкаф. Окно выходит на улицу и кофейню «С Любовью от Алисы». Кухня была крошечной: гарнитур, стол и один стул. Зато ванная порадовала – чистая и с запахом бабушкиного порошка.
Эллен предложила выпить кофе, который я захватила в местной кофейне. За чашкой я рассказала ей, как переехала в Чикаго, искала жилье и почему у меня такой скромный бюджет. Она внимательно слушала, а потом неожиданно снизила цену со 160 до 130 долларов. Я была тронута ее добротой.
Когда Эллен ушла, я осталась одна. Осмотрела квартиру еще раз. После уборки и проветривания запах сырости исчез, и пространство стало казаться уютнее.
Со временем я добавила деталей: три картины с пейзажами – подарок Генри на новоселье. Они остались у него после смерти жены, которая любила