образом он умудрился влюбиться в меня? Неужели он действительно считает, что достоин быть моим парнем? Я много раз говорила ему, что он меня не привлекает как мужчина, хоть это и не столь важно. Важно то, что у меня все в порядке с самооценкой, и я не собираюсь унижаться, встречаясь с парнем, который в свои двадцать три года никогда не работал. Зато он неплохо питается за счет родителей. То, что он каждую ночь бродит по заброшенным местам, курит травку и пьет пиво с такими же бездельниками, отталкивает меня. Я не хочу такого человека рядом. Господи, да прямо сейчас я вообще никого не хочу!
Когда эмоции немного улеглись, я поднялась со стула, размяла затекшую шею и приготовилась убирать беспорядок, который сама же и устроила. Глядя на этот хаос на полу, я снова думаю об Эмметте. Он во всем виноват. Не нужно было меня злить. Боже, этот парень никак не учится на своих ошибках. Только на прошлой неделе я выплеснула в него горячий кофе за непристойное замечание в мой адрес, а сегодня готова убить его только за присутствие рядом. Я даже не хочу думать о завтрашнем дне, потому что не уверена, что смогу сохранить самообладание. Лучше вообще не думать об Эмметте и о его мучительной смерти от моих рук.
Я достаю веник из кладовки, где мы храним различные старые вещи и хозяйственные принадлежности, и принимаюсь сметать маленькие шарики ванильной карамели и осколки мельницы. Прокручивая в голове сюрреалистический момент, когда мы с Эмметтом, шокированные, смотрели друг на друга, я не могу сдержать смех. Ничего не могу с собой поделать: каждый раз, когда он меня доводит, я сначала злюсь, а потом смеюсь.
– Придурок, – бормочу я, и в этот момент звенит колокольчик.
Я поднимаю голову, ожидая увидеть очередного посетителя, но вместо этого вижу Дансию.
– Вот это прикол! – удивляется Дансия, прикрывая за собой дверь. Осторожно переступая через стекло и ванильную карамель, она подходит к одному из столиков. – Что он на этот раз натворил?
Я выпрямляюсь и, убрав с лица выбившиеся из пучка волосы, честно признаюсь:
– Эмметт поцеловал меня в щеку.
Подруга садится на стул, поджав под себя ноги, чтобы мне было удобнее убирать под столом. Осмыслив мои слова, Дансия смеется так звонко, что я не могу сдержать улыбку. Вытирая под глазами тушь, она просит меня рассказать поподробнее о поцелуе. Для нее моя жизнь – сплошной индийский сериал. И я рассказываю, как этот дурень хитростью заманил меня в ловушку и нагло поцеловал. Я так разозлилась, что запустила в него мельницу, и мы оба наблюдали, как она пронеслась мимо его тупой головы. А потом он ушел, пообещав завтра снова попытаться пригласить меня на свидание, на которое я, конечно, не пойду. И тогда он придумает еще сотни способов вывести меня из себя, что, скорее всего, закончится дракой. Генри обо всем узнает и устроит мне нагоняй, а Эмметт, как всегда, выйдет сухим из воды, ведь в первую очередь он клиент. А клиент всегда прав. Господи.
– Вот бы все мужчины были такими целеустремленными, как наш Эмметт, – восхищенно произносит она, а я обреченно вздыхаю.
Пока я убираюсь,