глоток воздуха, объявшего нас прохладой, но спустя пару шагов ветра практически не ощущалось. Впереди открывался потрясающий вид на город, уходящий немного вниз, поскольку, как оказалось, здание госпиталя находилось на небольшом возвышении. Терраса была полна цветущей растительности, уходящей вдаль словно стебель винограда, который разросся по всему городу капиллярной сетью. Сосны, будто подпирающие здание с которого мы вышли, составляли начало этой артерии, по течению которой мы и направились вниз. Спуск не требовал внимания: даже ступени встречались достаточно редко, словно стесняясь прервать фокус мыслей случайного визитера.
“Тебе нравилась жизнь тогда, в твое время?” – она нарушила молчание, когда мы достигли пологого участка, который скрыл за деревьями городскую панораму, включая сосны в начале нашего пути. “Думаю да. В общем я жил вполне хорошо. Но когда стремишься вырасти еще выше, то не даешь себе расслабиться, потому что… эмм…” – я сделал паузу, на мгновение задумавшись. С наслаждением вдыхаю влажный утренний воздух и продолжаю мысль: “Интересно… почему я не мог позволить себе плыть по течению? Помню, что ставил себе цели. Например, выучить английский, на что потратил годы, чтобы выяснить, что лучшая методика научиться говорить на языке – это говорить на нем. За месяц ежедневных коротких разговоров онлайн с иностранцами я научился больше, чем за все время, что провел в школе. Следующая цель у меня была переучиться на программиста, и я тратил каждый свой отпуск пару лет. Зато вырос в зарплате. Разве было это зря? Пожертвовать двумя годами, чтобы изменить свое будущее…” – тут я опомнился, что отвечаю на вопрос. “Да, мне нравилось то, как я готовлю себе беззаботную старость, ради которой я, наверное, и трудился. Я уже давно мог бы отправиться на покой с гордой надписью на граните: ‘он ярко жил и беззаботно старел’. А в итоге я снова чему-то должен учиться, снова доказывать свою полезность”.
Мы прошли в молчании еще некоторое время, пока она неожиданно не вскрикнула: “Белка! Смотри, какая красивая!” – Алина махнула рукой в сторону небольшого дуба, окруженного кустарником, но я там ничего не увидел. “Убежала”, – сказала она и, улыбаясь, продолжила путь.
– Значит, ты считаешь, что должен доказывать свою полезность обществу… – начала она с оживлением чуть погодя.
– Да не обязательно обществу, пусть даже самому себе, – перебил ее я.
– Но тут же все равно сравниваешь себя с окружением. Если жить вдали от людей, то может быть самореализацией будет то, какую хижину себе построил, какую добычу поймал. Как ты поймешь, что достиг того самого уровня, когда можно на покой?
– У меня был простой ориентир для этого: когда я буду стабильно получать деньги и не работать. Именно тогда без зазрений совести я бы смог заниматься тем, чем хочу: хобби, слушать аудиокниги на обычной скорости, не планировать дела на выходные и не следить за временем… Менять мир… Говорят, человек не может долго без работы – а я хочу это проверить. Узнать, чем я захочу заниматься, когда надоест