её из тени, все медленно продвигались вперёд.
Взрыв.
Мира едва успела уйти в сторону, когда в том месте, где она только что была, проскочили два игрока из Poizon. Она не стала дожидаться, пока они определятся с ситуацией – выстрелила в одного, второй бросился на неё.
– Лиска, вперед! – крикнула она.
Тень кошки промелькнула перед глазами второго игрока из Poizon, прозвучало несколько выстрелов в пустоту, а после его голова отделилась от тела.
– 5 на 3, впервые такая хорошая ситуация за всю игру, – прозвучала едва уловимая речь Тика.
Следом раздался выстрел из снайперской винтовки. Вражеский снайпер упал с высоты с простреленной головой.
– Это КАМБЕК! – выскочил из-за укрытия Бульдог решетя дробью четвертого противника, решившего тайком пробраться в тыл.
– Хаа… – выдохнул Эйс. – Теперь дело за мной.
В его глазах сверкнула решимость. Чтобы выбраться из отчаянной ситуации он решил совершить что-то еще более отчаянное. "Да, именно так и сделаю", – улыбнулся Эйс, вспоминая один из вечеров перед матчем.
…
Кухня в квартире Василия Петровича тонула в полумраке. Единственный свет исходил от старого холодильника, который гудел, как умирающий дрон, и от мерцающего экрана коммуникатора, брошенного на стол. Эйс сидел, подперев подбородок ладонью, и наблюдал, как Мира расставляет между ними банки с газировкой, словно это мины на поле боя.
– Правила простые, – сказала она, щелкая крышкой первой банки. Пена брызнула на стол, оставляя липкие пятна. – Задаешь вопрос. Если ответ нравится – пьешь. Если нет – задаешь следующий. Проиграет тот, кто первым свалится под стол от передозировки сахаром.
Эйс усмехнулся:
– Ты уверена, что хочешь играть со мной? В деревне мы эту игру называли «До дна». И я ни разу не проигрывал.
Мира скривила губы, но в ее глазах вспыхнул азарт.
– Ох, малыш, ты еще не знаешь, с кем связался.
Они начали с простого:
– Самая глупая смерть в LB?
– Недавно попытался перепрыгнуть пропасть. Выглядело эпично, – с легкость ответил Эйс. – Лучший момент в карьере?
– Когда выиграла матч, случайно выстрелив в потолок. Рикошет сделал всю работу.
Смех, еще глоток, еще вопрос. Банки пустели, а тени на стене становились длиннее.
И вот, когда напряжение перед завтрашним матчем уже начало растворяться в этой странной игре, Эйс задал свой вопрос:
– Каким был твой самый отчаянный поступок на подпольной арене LB?
Мира замерла, банка остановилась на полпути ко рту. Потом ее лицо исказилось от смеха – такого громкого, что она чуть не подавилась газировкой, а слезы блеснули в уголках глаз.
– О-о-о, это момент надо отдать на золото! – она шлепнула ладонью по столу, заставляя банки подпрыгнуть. – Мы проигрывали всухую первую карту каким-то ноунеймам из нашего района. Полный позор. И тогда я…
Она вскочила, размахивая руками, изображая тот момент:
– Я выхватила гранату, зажала ее в зубах и прыгнула