на красоту башни, роскошные столичные часы, и в целом – благоприятную обстановку, сегодня она казалась мне холодной и могучей, зловещей – будто бы ждала момента, чтобы поглотить всё, что к ней приближалось. Б-р-р. Никогда не думала, что обычное здание может заставить поджилки трястись.
Эльса посмотрела на башню с легкой усмешкой.
– Ну что, Айлин? Готова идти? Совсем не рада, что мы идём в это место столь чудесным утром, правда?
Я взглянула на неё и ответила с короткой, почти невидимой улыбкой:
– Никогда не будет хорошего времени для того, чтобы входить в Башню Совета. Но у нас нет выбора. Но, может, заскочим к Лавру? У нас есть еще пятнадцать минут, – воодушевлённо спросила я, умоляюще глядя на подругу, словно пытаясь выпросить у нее отсрочку на казнь.
– Ты права. – сказала она, ловко перехватив меня за локоть – кажется, она и сама не особо-то горела желанием торопиться. – Если мы явимся к Эврену с пустыми руками, он нас испепелит взглядом. А я еще слишком молода для того, чтобы становиться кучкой теневого пепла.
– А ты думаешь, он не испепелит нас даже с полными руками? – я приподняла бровь, поспевая за Верин, но в глубине души согласилась: в том, чтобы задобрить великого Магистра Теней утренним кофе, была определённая тактическая мудрость.
– Разница между «испепелил» и «подумал, что ты заботливая», – фыркнула Эльса, отточенным движением поправляя причёску, – иногда решает, сколько заданий и проблем он на тебя повесит. А учитывая, что ты так и не раскололась, в чём дело – думаю, кофе – определённо важный атрибут сегодняшнего дня.
Лавка Лавра уютно вжалась в Туманную площадь, словно существовала тут испокон веков всего Эвмонара. Мы вошли – колокольчик звонко возвестил о нашем прибытии – и сразу помахали Лавру, который уже улыбался нам из-за чайной стойки, протирая чашечки. Да, мы с вами много говорили о медоэле, чае из плачущей мяты… но шарденский кофе – это не просто напиток. Это философия, закрученная в спираль зёрен. Его не пили на бегу – его вкушали, прямо-таки целовали и встречали всегда с распростёртым сердцем. Если ты принесешь кофе от Лавра ильдеверийцу, который нейтрально относится к зёрнам – даже он будет счастлив. Творение Лавра было крепким, как брачная клятва, и тёмным, тёплым, как ночь после долгого, тяжёлого дня. Чайный мастер, безусловно, ценил больше чай, но и кофе он варил потрясный – никаких готовых смесей, никаких суррогатов. В его лавке всегда неизменно царила чайно-кофейная-монотеистическая строгость в отношении качества напитков.
Лавр, как всегда, был одет с иголочки – ай, модник! – чёрная атласная мантия, вышитая золотыми нитями, бархатный бордовый жилет, который обнимал его нескромных размеров животик. А накрахмаленный ворот рубашки педантично был застегнут до последней золотистой пуговки, подчеркивая его серьёзность и напускной официоз.
– Девы мои, – протянул он с радушием, глядя на нас поверх идеальных очков-полумесяцев. – Куда это