странниками, теряющимися в пустыне вечных решений. И в этом взгляде, в их молчании, я почувствовала, как моё собственное сердце сжимается. Всё, что я пыталась себе доказать, все мои раздумья – это была игра с огнём. Я знала, что наша жизнь, как чёрная ткань, ныне будет прорезана звёздами боли и предательства. И всё, что мы можем сейчас – бороться. Искать правду.
Я сделала шаг вперёд – мой голос теперь был твёрдым, но в нём невольно зазвучала и некая горечь, словно заведомая тоска по спокойному прошлому:
– Пути назад уже нет, и мы либо принимаем этот бой, либо сразу сдаёмся, даже не попробовав победить, – мои слова были словно лезвие ножа, мягкие, но прорезающие насквозь. – Вопрос не в том, что мы боимся. Вопрос в том, готовы ли мы верить, что мы можем выбрать этот путь и выжить. Если вы не хотите идти, я пойду одна. Но знаю, что ты, Ирис, не сможешь остаться в стороне. Так же, как и ты, Эльса. Ведь не для того мы все здесь собрались.
Эти слова повисли в воздухе – и долго никто не решался нарушить послевкусие, оставшееся после них. Ирис, словно медленно пробуждаясь от долгого сна, поднял взгляд. Он чуть склонил голову, его глаза, темные как ночь, застыли на мне. Он знал, что его сомнения – это чувства всех, кто находился в этом кабинете. Он был готов идти. Но всё же…
– И что же ты предлагаешь? – бросил Ирис, обратив взгляд на Магистра. Его голос был теперь не сдержанным, а почти ликующим, с каким-то внутренним вызовом. – Мы будем искать тех, кто это сделал, будем искать скрытых врагов в самой Тени. Но, если нас поймают, мы станем для Совета… теми, кто стал слишком много знает, чтобы продолжать жить. А может и нет – мы ведь не можем просто спросить "эй, тут никто теневой заговор не устраивает случайно, не знаете?".
Эльса тоже повернулась к Магистру, её взгляд теперь был прямым, в нём было немного страха, который она усердно скрывала под соусом решительности.
– Мы уже не можем отступить, – прошептала она, и её рука взметнулась к ножу, спрятанному в ножнах, закреплённых на бедре. – Нужно действовать.
Эврен кивнул, но не сразу ответил. Его силуэт, словно выточенный из холодного мрамора, всё также стоял у зашторенного окна, и я заметила, как он сжал пальцы.
– Вчера вечером, – начал он медленно, – с колокольни в Западном крыле Академии Шардена выбросилась студентка Лиана Тарен. Первокурсница. Считалась перспективным магом Вейлана, но была очень тихой. Не общалась почти ни с кем. Никто не видел, как именно это случилось, лигаты академии прозевали – девчонка решила совершить это мероприятие аккурат в пересменку караула. Таких случаев на моей памяти не было никогда, что тоже странно, особенно, в свете последних событий.
Лиана… имя вновь вонзилось в мою память, как капля чернил на пергамент: сразу, навсегда.
– Еще до рассвета мне срочным тенеглассом пришло донесение, – продолжал Эврен, – что двое лигатов, которым вчера вечером от самого Лаэрка Рейлтана пришёл приказ сегодня посетить «Мотыль и Черниль», для допроса владельцев лавки по делу