кредитных билетов увеличилось с 1683 млн. рублей (в 1914 г.) до 15 398 млн. рублей, то есть в 9 раз, а золотое покрытие упало с 98,2 до 9,4%. Для сравнения: во Франции сумма бумажных денег в обращении возросла за время войны с 5713 млн. до 37274 млн. франков, почти в 7 раз, и это, несмотря на мятежи в отдельных полках весной 1917 г., не привело ещё к революции. В чём же разница? Во-первых, Франция – относительно небольших размеров государство по сравнению с Россией, и в ней хорошо развиты коммуникации, позволяющие эффективно расходовать средства и доставлять грузы по назначению. До известной степени, присутствие на французской территории союзнических войск, особенно британских и американских, которые отлично снабжались и содержались собственными правительствами, облегчило нагрузку на французскую экономику, создав много рабочих мест в «секторе обслуживания». Это правда. Однако всё-таки возникает вопрос: почему за два с половиной года кровавой мясорубки, пожиравшей все силы страны, рубль девальвировался в 4 раза, а за 6 месяцев демократического правления, несмотря на то, что солдаты на фронте чаще переходили к «братаниям», чем к рукопашным схваткам – в 6 раз?! Ответ совершенно очевиден: как и в случае с ЗЕМГОРом, эти средства попросту разворовали. Коммуникации в России оказались в настолько катастрофическом состоянии, что деньги перестали покидать Петроград, преимущественно оседая в карманах нечистоплотных чиновников! Одновременно экономическое положение широких слоёв населения стремительно ухудшалось. Бедственная ситуация со снабжением продовольствием и топливом выразилось в введении продуктовых карточек: в марте 1917 г. жителю Петрограда полагался лишь 1 русский фунт хлеба в день, а в сентябре эта норма была сокращена до 0, 5 фунта, то есть до неполных 205 граммов.
По той или иной причине, военной или экономической, а вернее, по обеим сразу, осенью 1917 года Временное правительство должно было пасть. Рассмотрим же эти причины.
Приказ №1 Петросовета, «народного центра власти», действовавшего наравне с Временным правительством (!), предусматривал создание солдатских комитетов, которые немедленно и были созданы во всех звеньях, начиная с ротного и заканчивая Ставкой. Постановлением №51 Верховного Главнокомандующего (В. Алексеев) от 30 марта эта система была закреплена официально. «Демократичная армия», управляемая комитетами – и в гораздо меньшей степени – офицерами, которых то и дело убивали, не имела ни малейшего желания воевать. Самое главное, что теперь, благодаря комитетам, для настроенной негативно по отношению к продолжению войны солдатской массы возникла реальная, вполне законная возможность противодействовать любым приказам, спускаемым свыше. Впрочем, в наградах, распределяемых также комитетами, их члены себя не ограничивали. Обилие Георгиевских кавалеров в этот период, несмотря на относительно спокойную ситуацию на фронте, конечно, превосходно иллюстрирует эти слова. Самое любопытное, что члены солдатских комитетов, количество которых достигло 300 тыс. чел., не несли воинской службы