с кем же она будет жить?
– Одна, одинёшенька.
– Привози, приму.
Приказчик вынул из бумажника двадцатипятирублёвый билет и вручил его священнику.
– Напрасно, в деньгах я не нуждаюсь, – сказал тот, убирая в карман кредитку.
– Это задаточек, батюшка, вы уж не обессудьте, да прошу вас, не говорите пока до свадьбы о моей с вами беседе.
– Будь покоен, это между нами умерло, – провожая гостя, уверял священник.
Приказчик вышел от него с отрадным впечатлением и, не чуя под собою ног, возвратился в склад, где его ожидал урядник, интересуясь узнать, чем кончилось дело у батюшки.
Глава 71
Батюшка, проводив приказчика, подошёл к окну и долго смотрел вслед удалявшемуся гостю, затем вынул из кармана новенький, как с иголочки, двадцатипятирублёвый билет, развернул его и подумал: «Вот, Бог невидимо послал мне такую благодать, спишь иной раз, да выспишь; пойду-ка я, да попадью свою порадую», – а та как раз ему на встречу, да и говорит:
– Что это за гость у тебя такой был?
– Духовный сын мой, приказчик Акима Петровича, знаешь, небось? Его ещё так недавно разбойники на улице чуть не убили.
– Слышала. Зачем он к тебе приходил?
– Подарочек принёс, возьми, да убери подальше его, – подавая ей кредитный билет, сказал священник, вынул из кармана подрясника свою тавлинку и понюхал из неё табачку.
Матушка с большим любопытством оглядела кредитку, покачала головой и спросила:
– Ради чего же это?
– После узнаешь, а теперь ступай, накрывай на стол, обедать пора.
Попадья ушла, спрятала билет в комод и собрала обедать.
За трапезой священник рассказал ей причину посещения его приказчиком и добавил: «Смотри, об этом ни кому не рассказывай, придёт время, – все сами узнают».
– Ладно. Да и говорить некому, – по селу, что ли, мне ходить.
– Дьяконице не скажи, она баба такая, – слова на языке не удержит, всем разблаговестит.
– Куда же мы девку-то поместим?
– С нами побудет, дня три не больше проживёт, а жених за всё заплатит.
– Смотри, беды с ней как бы не нажить.
– Ничего не будет; я знаю, что делаю.
– Обыска какого не было бы? Может быть, она беглая какая.
– Дура ты! Я говорю, что она крестьянка, а женятся они только украдкой от её родителей.
– Ох, сдаётся мне что-то недоброе, – вздохнула матушка.
Священник прекратил свой разговор, вышел из-за стола, прошёлся несколько раз по комнате и прилёг отдохнуть.
В складе уряднику с приказчиком поговорить не удалось: присутствие Акима Петровича мешало их объяснению, а потому приказчик шепнул своему приятелю, чтобы он уходил домой и ждал бы его вечерком у себя; тот раскланялся с Акимом Петровичем и вышел.
У приказчика как-то всё не ладилось: он ошибался то в денежных расчётах с покупателями, то в нарезке отпускаемых бочек и бочонков с вином, одним словом, – голова его была занята не делом по складу, а мыслями о своей Степаниде; хозяин заметил его рассеянность