не сводила с них глаз.
Вошел последний человек. Дверь захлопнулась – гигантская пасть поглотила свою добычу. Никто не услышит нас, в ужасе подумала я. Никто не узнает о нашем существовании. И тогда я закричала, так громко, как только могла.
– Тебе лучше? – спросил папа, когда я перестала кричать.
Я кивнула.
– Хорошо. – Он ласково потрепал меня по голове. – Ты меня напугала.
Когда мы наконец причалили, у меня было чувство, что мы провели в лодке целую ночь. Нетвердо ступая, мы сошли на причал, наскоро сооруженный около плавучей деревни. Кругом – тростниковые хижины на сваях, лодки с плетеными ротанговыми навесами и сампаны с парусами, похожими на крылья. В полумраке виднелись силуэты людей, занятых привычными делами. Рыбак чистил сеть. Женщина, стоя на затопленных ступенях хижины, купала ребенка. В синеватом свете керосинового фонаря семья рассаживалась на полу, чтобы поужинать. Жители деревни наблюдали за нами издалека, с молчаливым любопытством, словно знали о нашем прибытии и все это время его ожидали. И пусть никто не помахал, не поздоровался, я все равно была счастлива выбраться из лодки. Вдохнуть свежий воздух, увидеть звезды в небе, людей, деревья, траву. Как будто морское чудище проглотило нас, а затем выплюнуло обратно целыми и невредимыми, способными, как прежде, видеть, слышать и чувствовать. Теперь я ощутила запах реки, к нему примешивался едва различимый запах муссона. Пока мы плыли, шел дождь? Вот бы он пошел сейчас. Мне хотелось смыть запах навоза.
Два факела освещали нам путь, пока мы по деревянным мосткам пробирались к берегу. Я ступала медленно и осторожно, опираясь на папину руку. Без шины от ботинок проку мало, а сандалии не спасали от хромоты. Правая нога быстро уставала. Но даже это не омрачало моей радости: нас выпустили из лодки для скота, мы снова на свободе!
На берегу, вскинув на плечи винтовки, стояли еще солдаты, смуглые, как ночь вокруг. Они сказали, мы переночуем здесь. Мы отошли в сторону от плавучей деревни и остановились у поляны, окруженной кокосовыми пальмами.
– Всем оставаться здесь, – приказал командир «красных кхмеров», показывая в темноту. – Тех, кто попытается бежать, застрелят на месте. Рискнет один – убьют всю семью. Вам нельзя вступать в контакт с местными. Здесь только мы решаем, с кем вам общаться и куда идти. Нарушите правила – умрете.
Люди стали устраиваться на поляне, стараясь занять место поближе к реке. Не слышалось ни ругани, ни споров.
– Ради этого не стоит рисковать жизнью, – сказал жене какой-то мужчина. – Какая разница, где лечь. Все будут спать на земле.
Мы нашли место в нескольких ярдах от реки, у склонившейся к воде пальмы. Папа и Большой Дядя, избавившись от тяжелой ноши, принялись расчищать пространство для ночлега. Они срезали кухонными ножами колючие кусты. Выдергивали ползучие растения. Срывали лианы, которые могли оказаться ядовитыми. Утаптывали траву. Смотрели, чтобы рядом не было скорпионов и тарантулов. Большой Дядя взял в помощники близнецов, и они втроем таскали мусор. Бабушка-королева и Радана все это