страшный; приятели заспорили о том, «чья рука», но вскоре угомонились.
Разбойники заперли свой номер и вышли.
– Куда же ты, атаман, думаешь отправиться? – отойдя немного от гостиницы, спросил Осип.
– Так куда-нибудь пройдёмся, – ответил тот.
Спустились глубокие сумерки. Последняя метель намела на улицы сугробы снега; по тротуарам невозможно было пройти; темень, по отсутствию уличных фонарей, стояла непроглядная; разбойники шли посредине мостовой, один за другим; вот они остановились, чтобы отдохнуть от путешествия по сугробам. После небольшой паузы, Осип спросил у своего спутника.
– Ну, как ты думаешь, Василий Васильевич, на счёт Гаврилы Иваныча?
– Так и сделаем, как говорил, – ответил ему разбойник.
– Когда же к делу приступим? Жаль ведь упустить, денег-то не мало.
– Полагаю, что завтра днём обработаем; выждем время, когда его дома не будет, ну, и тово… Разве нам с тобой долго с дверьми управиться?
– Надо же хоть топорик какой приискать, голыми руками ничего не поделаешь.
– Теперь будет не пригоден, надо стамеску да коловорот подыскать, да так устроить, чтобы стуку никакого не было, а то, пожалуй, топором суматоху в гостинице произведёшь.
– Значит, купить струмент-то придётся?
– Знамо, купить; в лавках, небось, продают его, – решил Чуркин и зашагал вперёд.
– Куда же ты, атаман, идёшь?
– Зайдём в знакомый трактирчик, вот что у постоялых дворов, да понюхаем, не будет ли чего новенького, там ведь все купцы собираются.
Через несколько минуть они подошли к линии постоялых дворов и оглянулись. Чуркину показалось, что по направлению Банковской улицы шажком плетётся лошадка. «Уж не Калистратыч ли это едет?» – подумал он и обратил на подводу особенное внимание. Осип так же напряг своё зрение и тихо сказал:
– Василий Васильевич, что, или дожидаешься кого?
– Тише ты, не ори, – толкнув его, проговорил тот, подходя к дверям трактира.
Вот деревенские сани, с приделанным к ним задком, запряжённые вороной лошадью, которая вся в мыле, поравнялись с трактиром; в них сидели какие-то два человека, но за темнотою разглядеть их не было возможности. Миновав разбойников, саночки остановились у ворот первого постоялого двора, и один из седоков, заметив в них привратника, спросил:
– Где здесь двор Козьмы Яковлева?
– Подальше маленько, – был ответ.
– У вас можно остановиться?
– Заезжайте, места хватит.
Лошадка повернула на двор.
– А ведь это Калистратыч приехал, – сказал Чуркин.
– Ну, не может быть, скоро больно! – заметил Осип.
– Верно, он: я его по голосу узнал, да не один, а с проводником, должно быть кого-нибудь из своих подручных взял.
– Как же теперь быть?
– Надо как можно больше осторожность соблюдать: в трактир заходить неловко, соображение требуется.
– Так куда же нам отправиться?
– Здесь побудем: он дома не усидит, нас пойдёт разыскивать, – сказал разбойник и отошёл за угол линии постоялых дворов, по направлению к речке.
На