руками. Я ответила, да. И мне сказали, что этой информации достаточно.
– Ну, справедливости ради, стоит сказать, что он одолел такое количество берсеркеров не только своими руками. – отмечает Алекс. – Но, я тебя понял. А, каким он был, до того?
– Добрым… – вздыхает Ари. – спокойным… честным… с развитым чувством справедливости… он был очень милым. Хотел найти брата и отца.
– Понятно… – сочувствующе говорит Алекс, задумчиво опуская взгляд.
– Ты не знаешь, что с ним случилось? – спрашивает девушка-страж.
– Война. – слегка замявшись отвечает старый киборг. – Мы начали работать вместе уже во время конфликта. И он совсем не был похож на человека, которого ты описала. Но, по возвращении сюда, я все чаще начинаю замечать, что он меняется. Теперь я понимаю, что он становится новым, старым собой. Как бы то ни было, раны на его теле заживают быстро, вот только на сердце, все еще кровоточат.
– Он кого-то потерял? – интересуется Ари.
– Боюсь, что всех… – глубоко вздыхая отвечает Алекс. – Слушай, а ты расскажешь мне про эти твои приемы?! – вдруг спрашивает он. – Никогда раньше такого не видел в живую!
– А… да, но…
– …супер! – радостно перебивает ее старый киборг. – Эйдж! Нам пора! Мы уже опаздываем! – громко зовет он молодого лейтенанта и кланяясь приглашает Ари пройти на шаттл, указывая дорогу одной рукой.
Эйдж стоит на холме под дождем стиснув зубы, вминая кулак в грудь и пытаясь вздохнуть…
Маленький Робби, возмущенно и ворчливо пища, жжет и режет провода между стен. Он подпрыгивает вверх, выстреливает тоненьким лазером из головки и обрывает незначительную, кабельную жизнь. Приземляется. Встает на задние лапки, яростно пищит и, словно блендер, быстро машет остальными, кроша ненавистные проводки. Затем, он победоносно вышагивает по грузовому отсеку, периодически, угрожающе дергаясь в сторону и пугая несуществующих противников. Так он добирается до черного шкафчика. Открывает его. Залезает в вечерний костюм и гордо захлопывает дверцу…
По светлому коридору, расписанному картинами вручную и украшенными золотыми, ветвистыми узорами, идут женщина и девушка. Женщина в возрасте, но с гладким и чистым от морщин лицом, на котором едва видны тонкие стыковки панелей декоративных, лицевых протезов. Модная, короткая, женская стрижка окрашена в черно-розово-фиолетовый цвет. Вечерний костюм, типа унисекс, выполнен в этих же тонах. Взгляд уверенный. Подбородок слегка задран. Девушка скромно идет рядом. У нее молодое, милое, нежное, светлое лицо с наивными, голубыми глазами, которые, с едва сдерживаемым детским интересом, рассматривают росписи на стенах. Темные, объемные, волнистые волосы гроздью свисаю почти до пояса, прикрывая собой глубокий вырез на спине от черного, вечернего платья, что стекает по ее стройному телу на пол.
– Лост. – говорит женщина и встает на месте, сложив руки в замок. – Лост, ты меня слушаешь?
Девушка с наивными, голубыми глазами