прилипала – кабардинец Славик с бельмом на глазу, с ног до головы приодетый в Филовы шмотки. Очевидно, у Фила стало туго с дензнаками.
– Здравствуйте, мальчики и девочки, – искренне весело сказала Инна и вплыла в свой блок. Расчет оказался верным. Она была весела – и Фил ввалился следом. Один.
– О, Фил, как некрасиво, – укорила Инна.– Ты бросил Ирину. Так резко и прямо в коридоре. Девочка будет переживать.
– Там Славик, – мрачно ответил Фил. – Где ты была?
– Ну, скажем, в театре, – соврала Инна. – Очень веселый был спектакль – о пользе фарцовщиков и вреде алкоголизма. А в самом конце – про цирроз печени.
– Фила шатнуло, и он упал в кресло.
– Ты что, думаешь, что я пьяный? – Угрожающе спросил он.
– Что ты, милый, – Инна смело уселась к Филу на колени и поладила его бараньи кудри. – Ты совсем не пьян, Ты просто очень устал: от Славика, от джина, от московских девиц. А еще ты любишь меня и хочешь на мне жениться.
Фил согласно кивал головой в такт Инниным словам, но физиономия у него была растерянная. Еще бы, она не орала на него, не билась в истерике. А он был по-мужски прав. И любил ее любовью мужа, а, может быть, еще сильней.
– Ты не пей много, – Инна бережно вела Фила к двери, а то утром голова будет бо-бо.
– Нет, я остаюсь у тебя, – решительно сказал Фил впервые со дня доноса.
– Не стоит, милый, – Инна открыла дверь, – нельзя обижать своих гостей.
Запершись на ключ, Инна села за стол и посмотрела в окно. Там было уже совсем темно, но стреляться не хотелось. Она бесстрастно и безо всякого намека на утреннюю печаль рассматривала сверкающую ночными огнями столичную панораму, курила, неспешно перебирала в голове события и мысли минувшего дня, сортировала их раскладывала по полочкам – и вдруг с удовольствием ощутила, как внутри у нее все потихоньку устраивается.
Да и фиг с ней, с этой столицей, – думала Инна, и с Филом – фиг, и с его Африкой тоже. Стоит только засуетиться, себе же проблем и наживешь, поплыву, и правда, по течению – авось куда-нибудь да и выплыву… Да и Г., если разобраться, не самое тухлое место на свете. Зато уж мама как обрадуется!
Инна придвинула к себе стопку бумаги, взяла ручку и, сделав умное лицо, вывела название своего диплома. Такое же длинное и несуразное, как нос ее научного руководителя.
Бедная Вика
(Ироническая повесть)
I
– Вика? Здравствуйте, – голос в трубке был с характерной московской оттяжечкой, мягкой ленью и легкой иронией. – Это Данелия говорит. Гавриил Александрович
Он вполне мог бы не представляться, поскольку его специфическую интонацию из Викиных знакомых мужского пола не повторял никто. А уж у нее на интонацию память была безошибочной. Как на несложную музыку.
– Какой еще Гавриил? – Вика как бы притворилась, что не узнала. – Архангел, что ли? Ну, здравствуйте,