по мелочи.
– А, ну ладно тогда. А то смотри, быстро на суку вздернем. Развелось сейчас всякой падали, особливо после войны.
Спустя час патрульные уехали, сунув в ладонь хозяина пару монет. Подойдя к кассе, чтоб кинуть оплату, мастер встретился с безумным взглядом Шарля.
– Что ты там лопочешь?
– Я не вор, я не вор, я не вор… – шепелявил тот в ответ, стараясь не смотреть хозяину в лицо.
– Конечно, не вор. Успокойся, парень, иди, хлебни вина что ли.
Шарль медленно попятился и растворился в глубине мастерской. Когда же кузнец отпер ящик с кассой, то увидел поверх кожаного мешочка белеющий осколок: свежевырванный передний зуб с ровными окровавленными краями.
2
Тупиковая ветвь алгоритма
Он стоял, замурованный черными прямоугольниками потухших сенсорных экранов в человеческий рост. Ни одна из гладких поверхностей, затянутых густым мутным мраком, не давала четкого отражения, только размытые и искаженные контуры. Но стоило лишь прижать к поверхности ладонь, как срабатывал невидимый сканер, идентифицирующий личность. Тогда экран начинал светиться изнутри мягким голубоватым светом.
…Вот он сидит в старомодном костюме за столиком производственной столовой и нервно комкает салфетку в руках. Вскоре напротив него устало опускается на стул жена, запрокидывает голову и обессилено вздыхает. Она поленилась снять лабораторный халат и теперь накрывает колени салфеткой, боясь невзначай испачкать белую ткань гороховым супом. Только к концу обеда, когда на фаянсовой тарелке с щербинками по краям остается недоеденная куриная котлета и столовая ложка свеклы с майонезом, ему наконец-то хватает смелости признаться, что уходит от нее к любовнице. Запах яблочного компота с изюмом становится его последним впечатлением. На мгновение в мозг врывается дикая боль. Из глазницы торчит рукоятка тупого мельхиорового ножа; карминовый след от свеклы смывается неестественно алой в свете гудящих ламп дневного света кровью.
Экран гаснет и превращается в обыкновенное зеркало. Оно покрывается сетью мелких трещин, словно кракелюр, и со звоном осыпается, обнажая глухую серую стену. Он поворачивается к соседнему экрану. Повторяет процедуру активации. Экран вспыхивает. Все та же производственная столовая. Он снова наблюдает за собой со стороны.
…На этот раз он благоразумно забирает у жены второе и успевает убрать тарелку с ножом и вилкой до того, как ее губы смыкаются на загорелом боку пирожка с капустой. Звонок, возвещающий о конце обеденного перерыва, заглушает его слова. Он порывисто встает, обходит стол, слегка сжимает плечо жены на прощанье и направляется к выходу. За кирпичными стенами завода плавится асфальт, воздух тягуч, как патока, и буквально обжигает легкие. Во рту моментально становится сухо. Он спешит на автобусную остановку, перебегает трамвайные пути. Нога в начищенном до блеска ботинке неловко цепляется