телефона вспыхивает – сообщение от отца. Ему понравилось моё исполнение. Волна гордости распирает, поднимаясь от живота до плеч, перехватывает дыхание. Вжимаю педаль газа и мчусь навстречу ночи по горящему городу.
Охотнику понравилась охота на такую дичь.
Глава 6. Сеул
Прошёл примерно месяц, прежде чем меня снова использовали в качестве исполнителя. На этот раз целью оказался азартный игрок, который много кому мешал. Парню было всего двадцать. Он не сопротивлялся, хотя высмеял меня, увидев: «Кем это ты себя возомнил? Ангелом мщения?». Я убил его ножом в грудь.
Моя жизнь начала течение по определённому руслу, я точно знал, что будет завтра, через неделю. Мне так казалось. Вскоре судьба преподнесла мне самое большое счастье и самую ужасную боль. Это были две стороны одной медали. Я навсегда запомню тот апрель.
Всё началось в середине апреля, робкой весной, которая медленно накрывала Сиэтл.
– И надолго мы там? – задаю вопрос отцу, сидя за обеденным столом. Семейные обеды. Такая забавная штука. Все говорят, что это место единения, обсуждения насущного и не очень, шутки, смех, услужливое поведение. Никогда не собирались вместе мы. Теперь вообще не выйдет.
– На пару дней, может неделю. – Отец заполняет бумаги, которые суетливый помощник, старичок с седой бородкой низкого роста, выкладывает на стол поочерёдно. Очки на серебристой цепочке переливаются. – Всё зависит от того, как пойдут дела. Я давно не видел брата.
– У тебя есть брать? Мой дядя? – я удивился, перестал жевать. Всю жизнь думалось мне, что родственники есть лишь с маминой стороны, а тут вылезает это. Что ещё я должен узнать? Что у меня есть брат или сестра?
– Мы были в Сеуле, когда ты только родился, – продолжает отец, – просто не помнишь. Это мой родной город. В Америку я перебрался в двадцать лет после пожара в нашем доме, унёсшим родителей. Какой-то пьяница уронил сигарету.
В его тёмных глазах не отражается боль – время залатало рану, но по сжатым губам и напрягшейся кисти, что держала ручку над бумагой, было видно одно – он отомстил поджигателю и не остановился на этом. Мой определяющий фактор настиг меня гораздо раньше, чем его.
– Мне жаль, – опустив глаза вниз, говорю я. Вижу исподлобья, что отец уставился на меня. Изучаю еду в тарелке. Он открывает было рот, выдыхает воздух, но так и не говорит ничего. Он не сентиментален, в отличие от мамы.
– Рузвельт, билеты готовы?
– Да, мистер Ли, Ваш вылет запланирован на четыре часа пополудни. Вещи я собрал, как вы и велели. А вещи мистера Эйджа…
– Я сам, Рузвельт. Спасибо, – перебиваю помощника, встаю из-за стола. – У меня есть ещё два часа. Справлюсь.
В своей комнате обнаруживаю чемодан, открываю гардероб, начинаю процесс упаковки. Экран компьютера вспахивает, приходит оповещение со Скайпа.
– Эй, бро, так ты надолго сваливаешь? Тоже хочу откосить от школы, – тянет с экрана Айк, мой школьный приятель. Подпускать к себе кого-то ближе я так и не научился. Мне и одному хорошо.
Кидаю