атмосферы: 78,1% N2, 20,95% O2, 0,9% Ar_
Естественные спутники: 1_
7 июня 2152 года. 50.00 (12:00 по земному времени). Земля, Восточно-Европейская равнина. 55°45′ северной широты, 37°37′ восточной долготы. Город Москва_
Дождь заливал мостовую, барабаня по пластиковому навесу летнего ресторанчика и смазывая очертания уличных огней, отражавшихся на стёклах витрин, в причудливые яркие кляксы; дождь неистовствовал, он точно старался за час вернуть земле всю воду, которую она недополучила за прошедший месяц, выдавшийся необычно жарким для этого климата.
Человек, сидевший за столиком и потягивавший кофе, находил в потоках обрушивавшейся с тёмно-серого неба воды свою особую поэзию. Ему нравилось наблюдать, как крупные капли с силой разбиваются о шлифованный прямоугольный булыжник, порождая на долю секунды миниатюрные взрывы с разлетающимися в стороны брызгами; как вспенивается от бомбардировки новыми каплями пространство между дорожными камнями, быстро заполняемое грязноватой жидкостью. Он с живым интересом смотрел на то, как ливневые струи меняют своё направление, подчиняясь невидимым, но ощутимым течениям порывистого прохладного ветра.
Этот молодой мужчина был отличным физиком-самоучкой, не утратившим при всей серьёзности и кажущейся “научной пресности” своих занятий любви к естественной и подвижной жизни, интереса к природе и малейшим проявлениям красоты мироздания, давно привычной и невидимой для большинства его соседей по планете. Он родился здесь, в восстановленной из руин Москве, двадцать шесть лет назад и спустя восемь лет после окончания страшной войны. Детство его проходило в новом центре города, некогда бывшего процветающим мегаполисом; ему врезалось в память бескрайнее море брезентовых палаток, раскинувшееся сразу за первым кварталом уродливых прямоугольных домов-коробок, в одном из которых жила его семья. Гигантские горы бетонных обломков и мусора окаймляли горизонт со всех сторон, обозначая бывшие районы и магистрали. С огромным трудом расчищенный от завалов участок земли в несколько квадратных километров, где проходило детство Макса, терялся в бескрайнем море руин. Тогда безопасная жизнь в настоящем пятиэтажном доме казалась невероятной роскошью.
Школа на долгие годы стала тюрьмой для его природной любознательности. Учителя были крайне скупы на развёрнутые ответы, а может, просто сами не обладали познаниями, которые он в них наивно предполагал. От всех учеников требовалось твёрдое знание одного и того же обязательного минимума, утверждённого решением никому не известного комитета где-то в далёких кабинетах молодого Единого Государства – возможно, даже на другом континенте. Его же интересовали все вопросы Вселенной сразу; насытить свой неутолимый информационный голод он мог только с помощью книг, которые стали предметом его постоянной охоты. В девятилетнем возрасте он сбегал с одноклассниками за границу расчищенного сектора, что было строжайше запрещено, надеясь отыскать хранилища знаний погибшей цивилизации, называемые библиотеками. Вероятно, в силу особого чутья, или же везения,