перед Британиком. Он выпил и в конвульсиях упал лицом на стол, как и его отец. Агриппина и сёстры Британика были страшно напуганы и в ужасе отодвинули от себя еду. А Нерон, весело смеясь, сказал, что Британик с детских лет страдал падучей, что сейчас он оклемается.
Сёстры и Агриппина истерическими голосами, визгливо стали смеяться, громко говорить, словно поверили словам убийцы, в то время как несчастный юноша корчился на полу в предсмертных судорогах.
Это был жестокий предметный урок для Агриппины, придуманный Сенекой. Но она не отказалась от схватки за власть.
В империи было много потомков принцепса Октавиана Августа, и Агриппина бросилась к ним, то одного, то другого называя законным наследником божественного Августа. Нерон в ярости грозил матери, что он готов сложить с себя звание императора и в качестве частного лица удалиться на Родос, если она не перестанет возмущать народ.
На острове Родос жил изгнанником будущий император Тиберий, великий полководец и умнейший человек своего времени. Нерон, а точнее, Сенека заметил, что история повторилась самым поразительным образом.
После смерти императора Августа германские легионы потребовали от своего полководца Германика принять титул императора и двинуть восемь легионов на Рим, где сенат и народ присягнул на верность Тиберию. Но Германик отказался в резкой форме от предложения солдат, тем более что он был приёмным сыном Тиберия. Его жена была внучкой Августа и начала требовать от мужа начать гражданскую войну. Германик пытался объяснить ей, что такая война обращала в пепел города, губила миллионы людей, что он послушный сын Тиберия и будет ждать своего часа. Агриппине ничего не говорили эти слова. Она стала искать популярности среди солдат, являясь перед ними с маленькими детьми, стала готовить заговор. Об этом узнал от шпионов Тиберий. Он долго медлил, обдумывал последствия своего поступка и приказал тайно убить Германика. Агриппина не успокоилась. Она стала грозить Тиберию своими двумя старшими сыновьями. Они были убиты по приказу императора. Дочь беспощадно повторила свою мать, и Нерон обрушил удары на потомство Августа. Они один за другим вместе с семействами отправлялись на Гемонии. Народ веселился, глядя на казнь благородных патрициев и сенаторов. Аристократы были в ужасе. А божественная мать находила всё новых и новых потомков Августа. Она писала письма легатам и отправляла золото офицерам германских легионов.
Нерон развлекался ночными драками, ходил днём и ночью по лупанарам, возвращался во дворец пьяным. Но когда Магн подавал ему тайно скопированное письмо матери, он мгновенно трезвел и бил кулаками по своей голове, сипло крича:
– Что делать с этой матерью!
Все друзья Нерона, его кабинет министров, то есть, вольноотпущенники думали об одном слове – «убийство». Иного выхода не было, но никто не решался сказать это слово вслух в присутствии Нерона. Одно дело, когда отец или мать