я и расскажу в конце этого тома, хотя я и понимаю всю тщетность подобного обращения к уже взрослым, сформировавшимся, как личности 25—40 летним людям, входящим постепенно во все властные структуры страны, и в сознание которых неизбежно проник смертельны яд Западного либерализма. Ведь яд от укуса той же змеи, даже в кончик пальца человека, разнесётся кровью по сосудам, и добирается до каждой клеточки его тела. Так и яд духовный и нравственны разносится в обществе по всем коммуникационным его магистралям, хот и медленнее слухов, но много быстрее смены жизни поколений. Но политический Запад иногда мне видится ни только в образе ядовитой змеи, хотя куда без этого, но и в образа крокодила, обливающего горькими крокодиловыми слезами недоеденные останки своих жертв, которые образовались чуть ли ни по всему жизненному пространству Земли, что Запад определил зоной своих крокодиловых интересов.
Это образ возник у меня не так уж и давно, когда Совет Европы на очередной своей сессии в унисон – всем своим составом, в микрофоны и в объективы видеокамер оплакивал навзрыд фотографию, лежащего где-то на берегу моря тела мёртвого ребёнка – беженца из Сирии или из Ливии, точно не помню, да и значения это не имеет, погибшего при переправе беженцев через Средиземное море. И в то самое время, как посланные НАТО, Европой и Америкой войска, в тесном взаимодействии с созданным ими же, но вышедшим из-под их абсолютного контроля ИГИЛ и другими террористическими организациями, уничтожали десятками и сотнями тысяч и сирийских, и ливийских граждан, их государства, а также и другие государства Ближнего Востока и Северной Африки, создавая потоки этих беженцев, которые в бегстве от смерти чуть ли ни вплавь переправлялись прямо через Средиземное море. Ведь либеральный мир не знает слова цинизм, он знает только слово выгода.
Есть такие меткие и ёмкие русские слова, характеризующее самое низменное качество живого существа – «мразь», «мерзость» и тому подобное. Вот это то самое, что представляет из себя в моих глазах – человека русского по духу, Западный, политбомонд.
Хотя оценка поступков на плохие и хорошие, подобающие и неподобающие дело относительное. Ведь то, что для меня – совка по ментальности, – неподобающе, для прагматичных, целеустремлённых либералов, тех же последователей наших RussischFührer -ГайдароЧубайсов, для которых любые принципы, кроме собственной выгоды и благополучия, есть удел простаков и дураков, – это нормально и даже естественно.
Исходя из системного взгляда на мир и на его жизнь, когда всё большое всегда является некой системой, соединяющей собой нечто малое в качественно новое образование, нетрудно прийти к выводу, что в человеческом сообществе, состоящем из отдельных людей, неизбежно проявятся и столкнуться два жизнеопределяющих начала: общественное и личное, патриотичное и либеральное. И эти два начала, лежат как бы на равновеликих чашах весов,