как-то вдруг сразу повзрослел.
Оставшись одна, Мария Федоровна задумалась. Возможно, она ошибалась насчет своего старшего сына. Раньше он часто ее раздражал своими стеклянными глазами, своей робостью и неуверенностью, особенно перед дядей Владимиром. Также тем что в компании сверстников предпочитал быть ведомым, что поддавался легко влиянию не только взрослых, но даже Сандро Михайловича. На этой же неделе она увидела осмысленный умный взгляд и неожиданную уверенность в себе. Может старший сын сможет стать опорой в будущем? Пока, конечно, он слишком юн, и к каким-то выводам приходить еще рано, все еще может перемениться.
Владимир Александрович прибыл в свой дворец на набережной Невы около полуночи. Он никак не ожидал, что жена еще не спит. Но Мария Александрина, высокая полноватая с нервным худым лицом ждала его в кабинете. Последнюю шестую беременность она переносила на удивление тяжело. Опухли ноги, мучила рвота, обрюзгло лицо. Привыкшая к легким предыдущим рождениям детей, великая княгиня была расстроена и не могла уснуть. Владимир искренне беспокоился о здоровье жены, увидев, как она плохо выглядит долго расспрашивал и интересовался мнением врачей. Сама же беременная, прервав раздраженно мужа попросила рассказать о поездке в Гатчино.
– Прием в честь прибытия императора и начала осеннего сезона был очень скромен, всего человек на восемьдесят. Были только офицеры охраны, несколько фрейлин, Воронцовы и Шереметевы. Саша как всегда скуп, в Гатчино у него появилось больше возможности экономить, в Питере он бы вряд ли осмелился дать такой жалкий торжественный обед.
– А его датчанка, наверное, недовольна. Вот уж кто любит выпендриться в куче драгоценностей и танцевать до упаду с гвардейскими офицерами. А как там ее дети, недалекий Ники и хилый Жора?
– Аликс, я тебя много раз просил уважительно говорить о семье императора, и так Дагмар нас не очень жалует. Не хватало еще, чтобы твои разговоры кто-то пересказал брату.
Мария Александровна недовольно фыркнула в ответ на слова мужа.
– Кстати, Ники удивил. Окатил меня грязью, остановив неуклюже рядом со мной лошадь. Хотел я дать ему крепкий подзатыльник, но он посмотрел на меня как волчонок. Промелькнула даже мысль, что в руке то у паршивца хлыст. И я остановил руку. Странно раньше он меня боялся, как огня, а тут никакого страха только ярость в глазах.
– Наверное, датчанка настраивает против нас. Может мальчишка и облил тебя специально!
– Ну Аликс ты преувеличиваешь.
Владимир обнял жену. За последний год его Александрина сильно подурнела и стала еще более раздражительна. Но он даже не пытался найти утешение на стороне. Брат императора ценит мир, покой и вкусную еду. А жена узнай она про измену лишила бы его комфорта. Вот уж кому не занимать воинственности в характере так это Марии Александрине урожденной немецкой принцессе Мекленбург-Шверинской.
Фельдфебель