Я знаю её и ручаюсь за неё.
– Калаида, дочь Киниски, была нам хорошей сестрой. Кинана, дочь Калаиды, верно ли, что ты желаешь идти вместе с нами?
– Это верно…
– Что ж, тогда все по местам – и начинаем.
Сёстры начали расходиться. Кинана коротко взглянула на Филомену и слегка усмехнулась. Она знала суть их с Аэльмеоннэ спора и была довольна его исходом.
– Не ожидала меня здесь увидеть? – сказала дриада. – Не могла же я не почтить память Калаиды, хотя бы участвуя в посвящении её дочери.
– Это большая честь.
– Что такое честь и почёт, Кинана? Люди так часто цепляются за эти понятия. Важно действие и его результат, а не тот, кто его совершает. Если человек окажется на плахе, что он предпочтёт: ржавый топор в руках искусного палача или позолоченный меч слабого и неумелого царя? Кто лучше приготовит обед: великий полководец или его повар? Неважно, кто проведёт церемонию. Результат будет один: либо ты будешь посвящена, либо нет. От распорядителя это совершенно не зависит. Почёт – это внешний блеск, но не внутренняя суть. Не давай маловажному взять верх над главным.
– Быть может, суть в том, что ты хорошо проведёшь церемонию, ведь у тебя большой опыт, – дерзко ответила Кинана, не отводя глаз.
– Хорошая попытка, – рассмеялась Аэльмеоннэ, и смех подхватили другие нимфы, – но Филомена и другие сёстры делают это несколько раз в год, а я последний раз была распорядителем ещё до твоего рождения. Это должен был подсказать тебе чистый разум, свободный от ограничений и предрассудков. Разум, выбор и воля, чистые и независимые от внешнего влияния, от чужих предписаний, от чужого мнения, – вот что должно определять твои действия. Только решение, принятое и осуществлённое таким образом, является свободой, а бездействие вопреки принятому решению или, наоборот, бездумный произвол таковыми не являются. Твои разум и опыт – это сито, через которое ты должна пропустить любой выбор. Чем сильнее твой разум, чем больше опыт, тем мельче сито, тем меньше внешнего оно пропустит, не дав ему застить суть. Приняв же решение – действуй. Это та из многих дорог к истинной свободе, которую мы зовём путём Даяры.
– Я запомню это.
– Не запоминай, а обдумывай и соглашайся или не соглашайся по своей воле. Итак, начинаем.
Сёстры выстроились среди стоячих камней, образовав два широких круга, у алтаря остались Кинана, Эйхена и три дриады. Кинана встала справа, Эйхена – слева, Аэльмеоннэ воскликнула:
– Ийэ Дайарэ, эстима, эстенессема! Дайарао аксимос, эстимо, эстенессемо!
– Ийэ Дайарэ, эстима, эстенессема! Дайарао аксихомос, эстимо, эстенессемо! – хором откликнулись сёстры и медленно двинулись вокруг алтаря: внешний круг – по солнцу, внутренний – против.
– Спренсиэ, Дайарэ, эстима, эстенессема! Найимос эйэ, Дайарэ, эстима, эстенессема! – Аэльмеоннэ, воздела руки, и хор отозвался:
– Спренсиэ, Дайарэ,