узнать самостоятельно.
– Придётся, видимо, поехать, – с неохотой отвечал юный князь.
– Я поеду с тобой, – бросила как ни в чём не бывало его сестра.
– С ума сошла? – посмотрел на нее округлившимися глазами Анжей. – Тебя же дядя пристукнет за такие визиты!
– Он ничего не узнает, – прошептала княжна. – И я ненадолго. Хотя…
Она, прищурившись, посмотрела вдаль и увидела, что к чете Ливенов подходят «знакомые всё лица» – радостный Долгоруков, Волконские, Репнин, и вот, новоиспеченный муженёк Марьяны – граф Уваров. Вчера она видела их втроём – Долгорукова, Пьера Волконского и вот этого «Феденьку», как его называли в свете, – что-то горячо обсуждающими в кулуарах этого дворца. Они её даже не заметили – так увлеклись беседой. «Похоже, их полка прибыло. Что же, тем хуже для них», – усмехнулась Анжелика. Граф Уваров, как знали все, умом и сообразительностью вовсе не блистал – а также образованностью, ибо в свете говорил на том, что лишь отдаленно можно назвать французским языком и очень обижался, когда его мягко и тактично просили перейти на русский для лучшего понимания его слов. Основное достоинство – его внешность и сложение. Рост и мощь графа поражали воображение любой дамы, и, надо сказать, кузину свою Анжелика понимала – в постели такой Голиаф был весьма кстати. Но в роли мужа – не любовника – он, видно, быстро наскучил Марианне, и она предалась своему любимому занятию – привлекать к себе кавалеров.
– Я поеду, – повторила Анжелика.
– Сестра, это не тот дом, в который тебе следует ездить… – начал возмущённо Анжей.
– Я знаю. Именно поэтому я туда отправлюсь, – усмехнулась Анж. – А если ты страшишься за мою нравственность – что ж, уверена, что ты защитишь меня от приставаний всяких дерзких личностей.
Брат недовольно взглянул на неё.
– Ну же, глупый, – зашептала она. – Я уверяю, что твоя Марьяна забудет про Бенкендорфа и вернётся к тебе.
Анжей кривовато усмехнулся.
– Договорились. Завтра я еду туда в семь. Постарайся, чтобы тебя не заметили. Но… там вообще-то много народу бывает. Тебя увидят, слухи пойдут. И дядя тебя таки пристукнет, когда узнает. В монастырь запрёт.
– И? Все знают, что я вообще-то ей родня, – надменно проговорила Анжелика. – Что ты так беспокоишься?
– Потому что в случае чего меня могут продырявить из пистолета за твою честь, – сердито произнес Анжей. – А мне ещё пожить хочется.
– Не беспокойся. Свою честь я всегда защищаю сама, – ответила его сестра, и, обмахнувшись красивым веером из белых страусовых перьев, пошла искать знакомых. Сегодня ей было скучно. Она даже выслушала от нечего делать хвастливую болтовню её давнего поклонника Казимежа Ожаровского, весьма обнадежив того по части матримониальных изысканий, которых он не оставлял. Впрочем, Анжелика Войцеховская только притворялась, что