сейчас», – говорю я себе и засыпаю.
В шесть утра открывается бассейн, и я сразу иду плавать.
Какое-то движение отвлекает меня от мыслей. Мейбл убрала прядь волос за ухо.
– А где столовая? – спрашивает она.
– Ее отсюда не видно. Она с другой стороны двора.
– Ну и как тебе здесь?
– Неплохо.
– Я про людей, обстановку.
– Да все нормально. Обычно я обедаю с Ханной и ее друзьями.
– С Ханной?
– Это моя соседка. Видишь здание с остроконечной крышей? За теми деревьями?
Мейбл кивает.
– Там проходят занятия по антропологии. Пожалуй, мой любимый предмет.
– Правда? Не литература?
Я киваю.
– Это из-за преподавателей?
– Нет, они оба ничего, – отвечаю я. – Просто в литературе все слишком… неоднозначно, как-то так.
– Но тебе же это нравится. Все эти разницы в интерпретациях.
В самом деле нравится? Я уже не помню.
Я пожимаю плечами.
– Но твоя специальность все еще английский язык?
– Нет, я пока не выбрала основной предмет. Но почти уверена, что займусь естественными науками.
Кажется, на лице Мейбл мелькает тень недоумения, но затем она поспешно улыбается:
– А где ванная?
– Иди за мной.
Я провожаю ее за угол и возвращаюсь в комнату.
Мне вдруг начинает казаться, что три дня – это ужасно долго. А нам с Мейбл каким-то непостижимым образом придется заполнить каждую минуту. Однако затем я вижу на кровати ее шарф и шапку. Беру их в руки. Они даже мягче, чем в моих воспоминаниях, и пахнут розовой водой, которой Мейбл с мамой душат все подряд: себя, свои машины, все светлые комнаты дома.
Я прижимаю их к себе, пока не слышу шаги в коридоре. Вдыхаю запах розовой воды, запах кожи Мейбл, все те часы, что мы провели у нее дома.
Трех дней ни на что не хватит.
– Мне надо позвонить родителям, – говорит Мейбл с порога. Даже если она и заметила, что я держу ее вещи, то не подала виду. – Я писала им из аэропорта, но они все еще переживают. Завалили меня советами о том, как управлять машиной по гололеду, хоть я уже тысячу раз сказала, что не за рулем.
Она подносит к уху телефон, и я даже через всю комнату слышу голоса Аны и Хавьера, слышу их радость и облегчение.
(Маленькая фантазия: Мейбл появляется в дверях, замечает меня. Садится рядом на кровати, берет шапку и надевает ее. Берет шарф из моих рук и оборачивает его вокруг моей шеи. Берет мои руки и греет в своих.)
– Да, – слышу я, – самолет был нормальный… Не знаю, довольно большой… Нет, нас не кормили.
Она бросает на меня взгляд.
– Да, Марин здесь.
Захотят ли они поговорить со мной?
– Мне нужно кое-что проверить, – говорю я. – Передай им от меня привет.
Я выскальзываю в коридор и спускаюсь на кухню. Открываю холодильник. Ничего не изменилось – мои подписанные пакеты с едой аккуратно сложены на полках.