весело отозвался монах и улыбнулся немного озорной улыбкой. При этом сквозь густую седую бороду стал виден его старческий рот, в котором сохранился, из передних, всего один зуб сверху. Вокруг глаз заиграли лучики морщинок, а сами черные глаза сделались радужней.
У парней немного отлегло на душе.
– Мы тут случайно оказались… – начал было объяснять Андрей.
– От милиции, что ли, прячетесь? – весело подмигнув, спросил старец.
Парни переглянулись и тут же оба виновато опустили головы.
– Да неприятность вышла, – выдавил Григорий исподлобья.
– Знамо, какая неприятность, – строго отозвался монах, – драка…
Ребята еще раз удивленно переглянулись между собой.
– Вы что, ясновидец? – спросил Андрей. – Отсюда же не видно набережной… – и он оглянулся в окно, чтобы убедиться, что место события никак не может быть видно из храма. Тут же вспомнил, что и окно-то было закрыто ставнями. И он сам только что еле-еле смог открыть их, такими они были тяжелыми и старыми, что, понятно, их давно никто не трогал.
– Да ухо у тебя, вон, опухшее, а у товарища – синяк на щеке, какое тут ясновидение! – рассмеялся старец. И снова тысячи морщинок-лучиков побежали весело по его лицу.
Гриша заулыбался тоже, и вслед за ними рассмеялся Андрей.
Напряжение теперь совсем спало.
– Что не поделили с неприятелем? – обратился старец к Андрею.
– Во взглядах на жизнь разошлись… – иронично ответил тот.
– Да-а-а, взгляды на жизнь – это дело такое… – задумчиво ответил монах, и густые седые брови его нахмурились.
– Да вы присаживайтесь! – вдруг спохватился Гриша, уступая место на подоконнике.
– Спасибо тебе! – старец тяжело присел на Гришино место. А Григорий встал перед ним и Андреем, с любопытством разглядывая монаха.
– Взгляды на жизнь часто бывают предметом споров, – продолжал тот. – Когда я был молод… ох, горазд был поспорить, хлебом не корми! – и он снова заулыбался всеми своими лучиками лица. – Бывало, сядем вот с другом после работы в каком-нибудь кафе в Праге… Я долго жил в Чехии… И давай рассуждать. Это сначала, значит, рассуждать. Закурим оба, кофе закажем, а то и пива… – он снова засмеялся, – какое пиво в Чехии. Эх, хоть и грешно мне, а вкусно вспомнить!
– Вы курили?.. – наивно переспросил Андрей.
– Курил и кофе и пиво очень любил, – весело ответил старец, – это ведь все зараза такая… Один раз попробуешь – и привет, зависимость!
– А в Чехии кем вы работали? – поинтересовался Гриша.
– Журналистом. Я журфак окончил. Хотел людям глаза на правду открывать, путь освещать, – иронично усмехнулся монах, – да потом уж понял, что не хотят они ее, правды этой. Тоже метался, спорил с властью… Бунтарь был! Рок-музыкой, вот как ты, увлекался, – обратился он к Андрею, – тогда это вообще модно было…
– И в итоге в монахи ушли?.. – удивленно спросил Андрей.
– Да. Не сразу постриг принял. Долго жил при старом храме. Не