он считал себя если не богатым, то как минимум состоятельным человеком, при хорошем месте и с отличным жалованием. И не такое мог себе позволить, тем более для любимой сестры! Правда, – тут Рудольф запнулся, – это уже в прошлом. А что впереди?..
Нелли шла рядом, кутаясь в шубку и поддевая острым носком ботинка лежащие на дорожке огненно-красные листья какого-то заморского клена. Или не клена?.. Рудольф всегда был слабоват в ботанике, в отличие от увлекавшихся сельскохозяйственными дисциплинами сестер.
– И поедешь ты в края дальние, неведомые, – Нелли проговорила это загадочным низким тоном и таинственно повела рукой, а после повернулась к брату и звонко рассмеялась. – А я тебя буду ждать. И все у тебя будет хорошо.
– Обещал похлопотать… – Рудольф пожал плечами и неопределенно повел в воздухе рукой. – Говорит, что всех тут в кулаке держит…
– Ты у нас столько всего умеешь, – Нелли смотрела на брата с любовью и восхищением. – И слесарь, и кузнец, и шоффер… Обязательно все будет хорошо!
Рудольф вздохнул и промолчал, любуясь сестрой и окружавшей их природой. Они медленно шли к реке, ветер стих, и стало совсем уютно. Камерно и красиво.
– Как Ирма? – задал он давно вертевшийся на языке вопрос. Понятно было, что речь идет не о сестре.
– Учится, – Нелли пожала плечиками с деланым равнодушием.
– Про меня не вспоминала?
– У нее есть парень, Рудя. – Нелли внимательно рассматривала ногти. – Замуж собирается.
Рудольф вздохнул, а потом улыбнулся и махнул рукой. Ласки Марии, домоправительницы в доме у Калашникова, давно вывели отношения Рудольфа с женским полом на полноценный уровень. Это скорее была память первого восхищения женской красотой, не более того. Пусть у Ирмы все будет хорошо. А он свою красавицу еще встретит – когда-нибудь потом. Да и не солдатское это дело по барышням вздыхать! Рудольф подкрутил пальцем ус, возвращаясь к прелести момента.
– А пошли-ка выпьем чаю с баранками! – Он подхватил сестру под локоток. – А потом к Парли, хочу твое фото на память!..
…В здании призывного участка Присутствия по воинским делам было прохладно и сыро: день выдался ненастным. От углов попахивало плесенью, и только от изразцовой печи в конце коридора шло тепло, но до нее было далеко. Рудольф стоял в коридоре среди других рекрутов и ждал вызова. Из знакомых здесь был только Еким, сделавший вид, что не заметил Рудольфа, и Ванька-молотобоец, с которым они познакомились, пока учились в Кузнице при городской Управе, а потом иногда встречались на литейном заводе у Штейна. Ваньку, конечно, возьмут в гвардию: рост под два метра, кулаки как гири, и не дурак. Хотя рекрутам и рассказали про жребий, щуплые и хилые в гвардию почему-то не попадали.
Рудольфа вызвали первым. Он вошел в просторную комнату с тремя окнами, спиной к которым за столами сидела призывная комиссия. Справа на столе у стены стояло хитрое устройство. Колесо