стопку бумаги с печатным текстом:
– А, этот-то… Лыс как коленка, на тот момент – мужчина за пятьдесят, когда смеется, на щеках появляются ямочки, руки миниатюрные и очень нежные, его рукопожатий никто не может забыть. Видать, Оу Толань тоже пожимала ему руку и ей понравилось. В общем, они какое-то время очень тесно общались, а насколько тесно – остается только гадать.
Чуньюй Баоцэ взглянул на свои руки и, сжав их в кулаки, поддакнул:
– Действительно, тут не угадаешь наверняка. Изящные мягкие руки – ммм, такое нельзя недооценивать. Любая часть человеческого тела – например, губы, глаза и даже ноги, – может кого-то увлечь, пробудить любовь, сделать двоих неразлучными.
Подтяжкин помолчал, уставившись на председателя, а затем пробормотал:
– Вот этого мне никогда не понять.
– Хе-хе, просто ты по природе не влюбчив. Куда уж тебе понять. Что было потом?
– Потом? Оу Толань до сих пор не замужем, и это кое о чем говорит.
– О чем же?
Подтяжкин похлопал себя по коленям:
– О том, что она всё еще не может забыть того мужчину!
К «изящным нежным рукам» Чуньюй Баоцэ отнесся без особого интереса, ему хотелось услышать о ее жизни в Цзитаньцзяо.
Подтяжкин придвинул несколько чертежей и поведал, что корпорация вышла на связь с У Шаюанем и ведет с ним переговоры, разрабатывается проект сотрудничества, например, создание флотилии промысловых судов для ловли рыбы в открытом море, инвестирование строительства в заливе и т. д.
– Мы полностью изменим эту рыбацкую деревушку, там будут пятизвездочные отели, целая улица с ресторанами, деревня будет оснащена медицинскими и учебными учреждениями, превратится в прекрасный приморский город… Мы показали ему чертежи, рассчитывая, что у этого малого сразу загорятся глаза.
– Что это значит?
Подтяжкин потер сальный кончик носа:
– Это когда глаза от зависти не наливаются кровью, а аж сверкают, что вот-вот загорятся.
– Ну и как, загорелись?
Уголки рта у гендиректора поползли вниз:
– Кажется, нет. Он сказал, что такое большое дело нужно сначала хорошенько обдумать и обсудить с сельским комитетом и со всеми жителями. Однако был тронут, пригласил наших отведать жареных креветок и ухи. Та женщина была с ним.
Чуньюй Баоцэ ахнул:
– Не предпринимайте слишком резких шагов, не спугните их. А эта Оу Толань что-нибудь сказала?
– Она склонилась над чертежами и внимательно их изучила, выписала себе в тетрадь кое-какие цифры, но ничего не сказала. Думаю, она может быть для У Шаюаня чем-то вроде советника. Они сидели вместе, она ласково смотрела на него своими круглыми, как персики, глазами…
Чуньюй Баоцэ потер руки:
– Это всё пустые слова. Откуда вам знать, какие между ними отношения, мы лишь гадаем вслепую.
Подтяжкин расстегнул портфель, вынул еще какую-то бумагу и хлопнул по ней:
– У