я видел его еще раз.
– Когда?
– Около трех недель назад.
– При каких обстоятельствах?
Секретарь опустил голову. Неожиданно на его лице проступило выражение усталости.
– Позвольте мне не отвечать, господа.
– Это невозможно, – заявил коронер.
Лицо мистера Харвелла побледнело, выражение его сделалось виноватым.
– Мне придется назвать имя леди, – неуверенно произнес он.
– Нам очень жаль… – заметил коронер.
Молодой человек решительно развернулся к нему, и я невольно удивился, что он мог показаться мне заурядным.
– Мисс Элеонора Ливенворт! – выкрикнул он.
При звуках имени, произнесенного таким образом, вздрогнули все, кроме мистера Грайса: он в это время вел доверительную беседу с кончиками своих пальцев и как будто ничего не заметил.
– Упоминание ее имени нарушает все правила приличия и уважение, которое мы все питаем к самой леди, – продолжил мистер Харвелл.
Но коронер продолжал настаивать на ответе, поэтому секретарь снова сложил руки на груди – жест, указывавший на то, что он настроился решительно, – и глухим, напористым голосом сказал:
– Тут нет ничего такого, джентльмены. Однажды, недели три назад, я случайно зашел в библиотеку в необычное время. Подойдя к каминной полке, чтобы взять перочинный нож, который по неосторожности оставил там утром, я услышал шум в соседней комнате. Зная, что мистера Ливенворта нет дома, и предположив, что обе леди тоже вышли, я позволил себе вольность и пошел проверить, кто там. К своему величайшему изумлению я увидел мисс Элеонору, стоявшую у кровати с пистолетом в руках. Смутившись от собственной бестактности, я хотел незаметно уйти, но не преуспел в этом. Едва я шагнул к двери, она обернулась и, окликнув меня по имени, попросила показать, как работает пистолет. Джентльмены, для этого мне пришлось взять его в руки, и это последний раз, когда я видел или держал пистолет мистера Ливенворта.
Уронив голову, он в неописуемом волнении ждал следующего вопроса.
– Что именно она попросила объяснить в работе пистолета?
– Она попросила показать, – слабым голосом продолжил секретарь, сглатывая в тщетной попытке казаться спокойным, – как заряжать, целиться и стрелять.
Лица присутствующих вновь оживились. Даже коронер неожиданно выказал признаки волнения. Он посмотрел на сгорбленную фигуру и бледное лицо стоявшего перед ним человека с особенным, исполненным удивления состраданием, которое не могло остаться незамеченным как самим молодым человеком, так и всеми, кто видел его в эту минуту.
– Мистер Харвелл, – наконец сказал он, – вы можете что-то добавить к последнему заявлению?
Секретарь грустно покачал головой.
– Мистер Грайс, – прошептал я, беря сыщика за руку и притягивая к себе, – прошу вас, скажите, что…
Но он не дал мне договорить, сказав:
– Коронер сейчас вызовет племянниц. Если хотите исполнить свой