с собой взяли?
– Так у вас же вон стопка стоит.
– Рубль!
– А закусить?
– Рубль!.. Да без разницы, хоть огурец, хоть курица – рубль!
– А можно вилочку?..
– Рубль!
– Там по хутору натуральные цыгане ходят, глядите не перепутайтесь с ними, а то не поймём, где кто есть – наладим всех скопом!..
«Этих не перепутаешь…» – Кудин, не скрывая усмешки, смотрит на ряженых, как те, изображая цыган, неуклюже отплясывают у ворот. – «Эх, нет тут Натахи, а то б она всех этих цыганей за пояс заткнула…» – с горечью думает он, но вслух произносит лишь мало кому понятное:
– Эх…
Пока гости пробивались к шатру, ряженые для молодых капитал сколотили.
Начали с ухи. Горячая, с перцем, так и просится к ней водочка! Налили, выпили. Ожили, засветились глаза. Только тут заметили, что молодых-то нет за столом.
– А где ж наши суженые? Не пора ли будить их?
– Беда с сужеными… – трагическим голосом объявляет Кудин. – Не будет сегодня молодых…
– И что ж с ними сталось? – щурится в усмешке Павел Николаевич.
– А сталось такое дело: гостей, как видите, много собралось, ночевали все в тесноте, а молодым место на печи досталось, у боровка… Измазались они сажей. Утром кинулись умываться, а мыла в доме нет… Так что, гости дорогие, выручим молодых, скинемся на мыло, а кто подушевней – может и на полотенце кинуть.
Идёт Кудин меж столов, падает со звоном в его блюдо мелочь, пока до края дошёл, насыпали и на «мыло» и на добрый рукомойник.
Наконец все в сборе, – и молодые умытые, и гости счастливые.
– А мы глянули – нет. Думали, с утра пораньше кто-то невесту украл, – смеется тётка Зойка.
– Вот же придумала!.. – гудит Павел Николаевич. – Кому ж она после ночи нужна? Раньше уводить надо было!
Вдруг у столов настоящий цыганёнок появился – мальчонка лет пяти-шести. Цыганки испытывать судьбу не стали, остались у ворот – малого прислали.
– Дяденьки-тётеньки, дайте на пропитание, – просит малец.
– Э-э, так дело не пойдёт! – говорит Кудин. – Что значит «дайте-подайте» – заработать надо!
– Я заработаю.
– А что ты умеешь?
– Могу петь, могу танцевать и на жопе, и на пузе…
– Это дело! А какой гонорар?
– Картуз яиц насыпете?
– Свахи, что у нас с яйцами?
– Пусть даёт номер – расплатимся, – обещают свахи.
– Тогда пляши! – Кудин даёт добро.
Цыганёнок лихо крутанулся на месте и давай выдавать кренделя, да так, что пыль выше шатра и уже не понять, где у него голова, где ноги… С диким гиком несётся вдоль столов. Не забывает и о припевках:
Эх, Наташа-Наточка, не ходи на улицу,
Оторвали тебе сиськи, оторвут и курицу!..
Пришло время расплачиваться. Стали класть в его картуз яйца, сколько не кладут – не наполняется. Как гармошка, под весом растягивается подкладка – в аккурат ведро яиц и вместилось.
– Договор был, дяденька, – на всякий случай напоминает цыганенок.
– Договор