ее черные, как угольки, глаза.
– Ты не в России! Тут так не принято! – метала я.
– Ну тебе что, жалко несколько оладий для своего же коллеги? Не будь такой скрягой.
– Дело не в этом! Вот дерьмо!
Схватив пальто, я начала быстро обуваться.
– Барбара, я сделаю новые оладьи, такие же, как ты любишь! Прости! – умоляюще вскричала Хани, взяв меня за руку.
– Хани, никогда никому не давай мою стряпню, – прошипела я. – Еще не хватало, чтобы какой-то там Лукас выбрасывал мои оладьи в мусорное ведро.
– Но он их не выбросил, – запротестовала она. – Я точно знаю, что он их съел! Барбара, пожалуйста!
– Я сказала тебе, никогда больше так не делай! Тебе все понятно?!
Ну, что за херня творится вокруг меня последнее время? Когда уже это все закончится? Меня просто вымораживают ее выходки. Зачем она отнесла мою еду этому гребанному соседу? Кто ее просил?
Еще немного, и ругань в душу вылилась бы наружу, тогда я бы обматерила всю улицу, по которой нервно волокла свое мерзкое настроение.
Все занятие я игнорировала Хани, желая ее унизить, как и она меня. Но она ко всему относилась спокойно. Если во время урока она спрашивала, то я не отвечала, а если и отвечала, то говорила, что такие элементарные вещи она должна бы сама знать. Но эта дрянь только смотрела на меня своими большими чуть раскосыми глазами и с улыбкой благодарила за любую критику. Потом мы начали играть в игру «Артикль». Все встали в тесный круг. Мой хмурый мяч начал кочевать из рук в руки, а я стояла в середине круга, как рождественская ель, произнося любое существительное. Задача учеников заключалась в правильном названии артикля. Ошибавшийся садился на стул и выбывал из игры. Вчера Хани весь вечер торчала на улице, а сегодня у нее эти артикли от зубов отлетали, словно она их учила всю ночь напролет. Когда мяч попадал ей руки, я специально задавала ей слова, которые мы не успели пройти, но она была непреклонна. Умная негодница. В конце концов она выиграла, и весь класс ей снова зааплодировал, и я, скрипя зубами, тоже. Приходится вести себя вежливо. Мы ведь на работе, а не дома.
После занятия я пошла в преподавательскую, и там меня вдруг окликнул Лукас. За все то время пока мы вместе работаем, он ни разу не обращался ко мне.
– Барбара, – сказал он, вынимая из рюкзака тарелку. – Спасибо.
Я покраснела, взяла тарелку, и тут я не выдержала:
– Ну как тебе? – спросила я, скрывая волнение.
– Было очень вкусно, – сдержанно ответил он, не поднимая своих век до конца. – Это ты их стряпала?
– Угу.
– У тебя хорошо получается.
Он вышел из кабинета, а меня прямо всю жаром обдало. Он их не выбросил, он их съел и нашел вкусными. Умереть мне на этом месте! У меня даже ком встал в горле за мои оладушки. И тут же в моей голове прозвучал насмешливый голос из прошлого: «Твоими пирогами можно только свиней кормить», «Барбара, любимая,