Коли упал на Петю. Тот носился, как ужаленный, по всей квартире: из комнаты – в зал, из зала – на кухню, из кухни – обратно в комнату. На полу в зале валялся старый отцовский чемодан. Петя кидал в него вещи без разбора: теплую одежду, еду, завернутую в газету, алюминиевую фляжку, откопанную из залежей на антресолях.
Мама стояла посреди зала и рыдала. Она порывалась бегать за ним следом, но не успевала за молодой прытью и только оборачивалась телом в его сторону.
– Шарф теплый! Бумаги не забыл? Военный билет! – причитала она.
– Мамаша, полно тебе, перестань. Ты меня отвлекаешь, – махал руками Петя.
Брат, Ирина и мама не замечали возвращения Коли, словно он находился за высокой стеной, непроницаемой для их глаз. Что же здесь случилось, пока он ходил в кино? Спустя минуту, сквозь завывания мамы и беготню Пети, Коля заметил, что дома нет отца. Шел девятый час вечера. Отец в это время давно уже покуривал трубку или читал книгу, сидя в кресле после плотного ужина.
Ирина первая подняла глаза за изумленного Колю.
– Арестовали твоего папашу. За антисоветскую агитацию, – произнесла она, четко и жестко чеканя каждое слово.
– Это еще неизвестно! – воскликнула красная от слез мама. – Не нужно распускать слухи! Ой…Коленька вернулся. А у нас тут…Недоразумение.
Заметив Колю в дверях, мама смягчилась лицом, и тон ее голоса, истеричный и визгливый, вдруг стал растерянным и слабым.
– Да уж известно, мамаша. Десять лет с конфискацией. А то и хуже. Как повезет, – словно издеваясь, продолжила Ирина.
– Ой, Божечки! – снова запричитала мама.
Коля не мог нормально воспринимать информацию под ее возгласы. Ирина из-за своей язвительности – тоже недостоверный источник. А Коля нуждался в голосе незамутненного разума, объективного, лишенного эмоций. Спокойном голосе, которому можно доверять. Вся надежда на Петю. Коля, не разуваясь, подошел к старшему брату. Обычно они могли спросить друг друга о чем угодно и получить честный ответ, разговаривали предельно откровенно, как не всегда бывает возможно и между близкими друзьями. Но в то мгновение к Пете было сложно подступиться. Не похожий сам на себя, грозный, с извилистой морщиной посреди лба, он отрешенно собирал вещи в отцовский чемодан.
– Куда ты? – выдавил Коля.
Брат обернулся него и, не отрываясь от дела, ответил:
– На квартиру к друзьям. Переночую сегодня. Здесь оставаться мне нельзя. Арестуют и вышлют, как отца. Я чудом задержался у Метелина.
– Куда вышлют? – вырвалось у Коли.
Ему показалось, что вопрос прозвучал глупо, словно домочадцы, не сговариваясь, знали ответ, но от него скрывали.
– В места, откуда не возвращаются, – хмуро произнес Петя.
– Сегодня переночуешь, а потом-то что? – продолжал Коля. – И что с нами будет?
– Он семью бросает, а сам надеется проскочить. Удачи, – произнесла со злой улыбкой Ирина, сидя на кровати в дальней комнате. – Беги. Спасай свою шкуру.
– Завтра