и хорошо бы отпустить оставшиеся крохи. Но что тогда останется от самой Мариты?
Она стиснула пальцы, заведенные за спину. Не важно. В ее кошеле – только дыры, последние монеты ушли на эту косую юбку и дурацкую блузку. Марита получит эту работу – или сгинет в грязной подворотне.
– Если… госпоже будет так угодно, – ответила она покорно.
Леди Бланка прищурилась, стараясь разглядеть хотя бы отголосок неповиновения в чужом лице, но, конечно, не нашла. Годы на сцене даже замужеству не удалось стереть, хотя, когда пользовалась старыми трюками, Марита чувствовала себя, как воровка. Едва ли теперь она имела на них право.
– А как умер твой муж?
Сердце дернулось, как рыба, попавшая на крючок. Марита незаметно прикусила внутреннюю сторону щеки. «Жонглируй, дочка, – повторила она про себя слова отца, в этот раз уже уверенней. – Кусочки истории – это шары. Они полетят туда, куда ты их направишь».
– Волки загрызли, госпожа.
Еще одна ложь. Маленький шажок в сторону теплой постели и горячего обеда. Леди Бланка безразлично кивнула, приняв такой ответ без капли сочувствия. Впрочем, Марите оно было и не нужно – ей были нужны деньги.
– Ты умеешь ухаживать за цветами? Подстригать кусты? – внезапно спросила леди Бланка.
– Нет, госпожа, только поливать, – удивилась Марита.
– А шить?
– Вы имеете в виду починку?
– Я имею в виду это платье, например.
Марита непонимающе заморгала, словно потеряв равновесие. Почва, на которой она уверенно стояла, стала зыбкой слишком резко, и голос от этого перестал слушаться.
– Нет, госпожа, я…
– Рисовать? Варить отвары?
– Нет, я…
Марита вновь запнулась и замолкла, растерянно смяв в пальцах подол. К чему вообще эти вопросы? Разве служанке надо такое знать? Вопросы вспыхивали в ее голове искрами, не давая сосредоточиться, и стоило бы утихомирить их прежде, чем вновь открывать рот. Но тут леди Бланка недовольно скривила губы.
– Госпожа, я обучена всему, что должна уметь служанка: уборке, готовке, прическам и прочему, – поспешно сказала Марита, от паники вывалив все козыри разом. – Кроме того, я играю на большинстве инструментов, пою, танцую…
Это не помогло.
– Довольно, – резко прервала ее леди Бланка и махнула рукой. – Ты мне не подходишь. Можешь быть свободна.
Мариту будто молотом в грудь ударили. Она застыла и только потому смогла разглядеть эмоцию, быстро мелькнувшую на чужом лице: это было удовлетворение. Ну конечно. Леди Бланка с самого начала не хотела ее брать. Кому нужна чужачка, когда вокруг столько идеально вышколенных кандидатов без странных кос и мертвого мужа?
В носу защипало от обиды, стремительно перерастающей в отчаяние. Вязкое и склизкое, оно поднималось все выше, пока не встало в горле комом, который не удавалось проглотить. Все кончено. Хлипкая лестница, по которой Марита все это время карабкалась, все-таки рухнула. Она стиснула челюсти, словно разом ощутив