к свету, и теперь я могла разглядеть его более ясно. То, что предстало моему взору, повергло меня в немой ужас, приковав к ступенькам. Передо мной стоял самый настоящий медведь. Его чёрные глаза-бусинки внимательно изучали меня. Он наклонился к моей голове и принюхался, я зажмурилась так сильно, как только могла. Сердце готовы было выпрыгнуть наружу, мне не хватало воздуха.
– Ну, проходи, Лили. Гостем будешь, – проревел медведь и сделал шаг внутрь дома. Я осталась стоять, как вкопанная. – Да проходи ты. Я же не кусаюсь.
При этих словах он издал странный лающий звук, который должен был означать смех – медведи вообще могут смеяться? Еле передвигая трясущиеся ноги, я прошла внутрь и огляделась по сторонам.
В доме приятно пахло воском и мёдом. На окнах висели потёртые льняные занавески с цветочным рисунком. Посреди комнаты стоял огромный стол с тремя стульями: одним в мой рост, другой чуть поменьше, а третий под стать мне. Также на столе стояло и три разноцветные миски. Дубовый пол хоть и скрипел под тяжестью веса медведя, но не был ни поломан, ни даже прогнут. Чуть поодаль я заметила ещё одну комнату – света в ней не было, но по силуэту мебели я могла догадаться, что это была спальня, из которой доносилось тихое сопение.
Поймав мой взгляд, медведь оглянулся и проговорил:
– Ты не обращай внимания, они спят.
– Кто это? То же медведи?
– А кто же ещё? – Фыркнул он и уселся на самый большой стул. – Чего ты в дверях встала-то? Проходи садись, раз уж пришла. Из угощений я тебе ничего предложить не могу, но облепихового чаю заварю.
Медведь уставился на меня, ожидая ответа, и я неуверенно кивнула, пройдя к столу. С тяжёлым вздохом он пошёл к не менее огромной плите и разжёг огонь, что-то тихо напевая себе под нос. Когда чай был готов, он взял крошечную чашку с детским узором в свои огромные лапы и поставил её передо мной. Было удивительно, как аккуратно, не пролив ни капли, он придвинул её ко мне своей лапищей. С тяжёлым вздохом он уселся напротив меня и громко отхлебнул из своей чашки. Чай был горячим – медведь мотнул головой и оскалился, а затем зажмурился от удовольствия. Я взяла кружку в руку и подула – в нос ударил приятный аромат облепихи.
– Рассказывай, прорычал медведь. – Кто такая, зачем пожаловала?
Дрожь в пальцах уже улеглась. Я поставила чашку обратно и рассказала моему странному собеседнику всё, что со мной произошло в лесу. Он внимательно слушал меня, изредка издавая тихие грудные звуки, похожие то ли на рычание, толи на сопение. Я не стала – да и не могла – рассказать ему, кто меня толкнул на этот путь, но, дойдя до части про медальон, медведь встрепенулся и громко рыкнул. От испуга я вжалась в стул.
– Покажи.
Я сунула руку в карман и ощутила тёплое слегка покалывающее прикосновение магии к кончикам пальцев. Медальон дрогнул, когда я сжала его в кулаке, ощущая, как от него пульсирующими толчками струится магия. Когда я вытащила его наружу, то обнаружила, что медальон светится даже ещё ярче, чем когда только