хотела сказать о том, что конюх и кузнеца совратит, но не успела.
Анисия бросилась ей в ноги и запричитала:
– Прошу тебя, Евгения Петровна, пощади парня. Не выходишь ты его так, как я. Обещаю, как только в себя придёт, тебе сообщу. Но не забирай, пощади…
Евгения сделала несколько шагов назад и пробормотала:
– Не касайся меня, грязная женщина. Тьфу на вас, развратники…
И вышла из дома. Прошагала мимо Марии, гордо вздёрнув подбородок.
А подойдя к своему дому, столкнулась в дверях с Сапожниковым. Тот шёл с поникшей головой.
– Евгенька! – кричал отец на весь дом. – Евгенька, ты где? А ну, ить сюда!
Сапожников даже не взглянул на невестку, забрался в свой экипаж и отбыл.
– Папенька, – проворковала Евгения, – тут я.
– Лисонька, – начал отец. – Не могу я так больше. Душа у меня не на месте. Не только Марийка видела Ивана и Фёдора у реки. Георгий тоже видел, он мне вчера признался. Слышал, как парни спорили. Твой Ванька всё-таки виноват. А я бедного отца в замешательство ввожу. Зря, ох зря я на душу грех такой взял.
– Ваню надобно забрать из дома конюха к нам.
Пётр Николаевич нахмурился.
– Не бывать этому, – прошептал он. – Лисонька, прошу тебя, пусть он там восстанавливается, а дальше посмотрим.
– Нет, – Евгенька топнула ногой. – Он будет теперь тут. Он пока без сознания, эти развратники с ним что хочешь сделают. Рубашка Марии на отцовской кровати шкурами прикрыта. И спит твой конюх в одной комнате с Иваном.
Пётр Николаевич ахнул.
– Не может быть, – прошептал он. – Да как же так? Перед моим носом… Тьфу, негодники.
Потом помолчал и произнёс:
– Георгия выгонять невыгодно мне. Без него трудно со скотиной справляться. Он один за семерых сойдёт. Пусть они там в своём доме что хотят делают. Мне главное, чтобы коровы да кони были здоровы.
– Пусть делают, но завтра Иван должен быть в нашем доме. Иначе за Фёдором отправлюсь, папенька! Так и знайте!
Пётр Николаевич усмехнулся.
– Вот так, значит, ты с отцом… За живое берёшь… Смотри не споткнись, лисонька. Из всех верёвки вить не сможешь.
Наутро повозка с Иваном стояла во дворе купца Полянского.
Притащила его на повозке Анисия. Сунула в руки Петра Николаевича мазь и пошла восвояси.
Размещением Ивана руководил сам Пётр Николаевич.
Евгения даже не показалась в тот день.
Комнату для слуг застелили еловыми ветками, сверху несколько слоёв мешковины. Откуда-то принесли старенькую широкую лавку. Смотреть за Иваном велели сиделке, нанятой спешно из деревенских жителей.
Пётр Николаевич хотел было отправиться за Анисией и её посадить рядом с Иваном, но передумал.
Не стал Евгеньку лишний раз тревожить.
А Евгения вела себя так, будто и не было в их доме Ивана.
Сиделку на ночь отпускали.
После несостоявшейся свадьбы Евгения потеряла сон. Бродила ночами