затянулось, и потому лишь одному человеку позволила произнести слова, призванные сопроводить душу короля в вечном плавании по реке духов, – и это была Ровена.
Королева не могла сдержать слез и большую часть речи жалобно всхлипывала. Удивительно, но старшая принцесса ничуть не раздражалась по этому поводу; раньше мне казалось, что она не испытывала теплых чувств к той, что пыталась заменить ей мать. В тот миг, возможно, она впервые ощутила нить горя, связавшую сердца членов королевской семьи; ощутила, что общая боль объединяла не хуже, чем гнев или жадность. В тот день она не выглядела как строптивая наследница, отравившая своего короля; она была ребенком, оплакивавшим скоропостижно скончавшегося отца.
Похороны, вопреки ожиданиям, провели на городской площади, чтобы дать греианцам почтить память правителя. Сэр Фалкирк, демонстрируя суть своей натуры, чуть не задавил двоих детей, пытавшихся протиснуться в первые ряды, а после презрительным плевком замочил их одежды. Однако не вся знать отнеслась к народу так пренебрежительно. Лэндон встретил жриц местного храма – тех самых, чье завораживающее пение я слышал на дне осеннего равноденствия, – и, в знак уважения, проводил их в специально отведенную зону. Эвеард испытывал к жрицам глубокое почтение; с тех пор, как Агнесс стала их сестрой, они стали сестрами и ему. Госпожа Беатрис стояла неподалеку от тела короля и любезно давала желающим возложить дары усопшему, не брезгуя, если старый конюх дыхнет хмелем или ребенок протянет запачканные руки к дорогому платью.
Ариадна стояла поодаль от родни и прочей знати. Ее лицо накрывала плотная, почти непроницаемая вуаль, а длинные рукава платья плавно перетекали в перчатки, делая ее еще одной каплей в захлестнувшем город море крови. Однажды она говорила мне, что боится смерти; не ее наступления, а того, что творится вокруг умершего. Ее повергали в ужас все традиции, связанные с мертвым телом; я рассказывал ей, как тела умерших эльфов превращались азаани в цветы и деревья, и она попросила дать обещание, что с ее телом однажды поступят так же.
Хант не посмел приблизиться к невесте. Потупив взгляд, он занял место подле ее старшей сестры, и по лицу его было видно, что за всю ночь ему так и не досталось ни секунды сна. Одежда на нем была та же, что и вчера, но он почтительно прикрыл ее красным плащом.
Его соотечественники, впрочем, почтения не проявляли: им происходящее было откровенно безразлично. Они явились на прощание с королем в своих обычных кожаных доспехах – и даров усопшему, разумеется, не преподнесли. Обосновавшись в дальней части площади, они пили принесенное с собой вино и хохотали над шутками своего правителя, столь неуважительно поступавшего по отношению к будущему – ныне усопшему – родственнику. Не понимая, почему куорианцы плотным кольцом окружили Дамиана, я попытался разглядеть его в щели между голов южан, но попытки оказались тщетны. Я оставил их; рано или поздно он все равно попадется мне на глаза.
Завершающей