в волны собственной памяти; вспомнил, как в таких случаях действовал отец. Ничего сложного – разрешить; кивнуть, не вставая, и принять послание через ближайшего холопа, кто при этом присутствует. На данный момент это управляющий. Ну, потом поинтересоваться, не стоит ли дать тут же ответа князю. Да – еще и малой копеечкой отблагодарить посланца. Не взирая на то, хорошую весть принес тот, или дурную.
Вот все эти церемонии парень и провел, обменявшись с гонцом разве что кивком на приветствие, да теми самыми словами насчет ответного послания. Услышав в ответ, что такого не требуется, еще раз кивнул – уже Арсентию Палычу. Дело в том, что у самого боярича на этот момент в карманах было… да ничего там не было! Как переоделся в бане в чистое, так и пришел сюда.
Но у управляющего в мошне по определению не могло быть вакуума. Он действительно извлек откуда-то из-под полы монету, достоинства которой парень не разглядел, и сунул ее в руку мужика, который, очевидно, в княжьих гонцах служил не первый год. Лицо его боярич уже видел, да не раз.
– Ну, раз немедленного ответа не требуется, значит, прочту позже, – решил боярич, – как бы не интересно не было. А уж как дядька Арсентий любопытством полыхает! Ничего, потерпишь. Не для того сюда зван.
– Давай заканчивать, Арсентий Палыч, – постарался выдать как можно более скучный голос Николай, – основные цифры, проблемы. В подробностях буду разбираться позднее. Да, еще ключи мне от батюшкиного кабинета оставь.
– Как скажете, Николай Ильич, – умудрился поклониться на стуле Арсентий Палыч, – сей момент.
Из краткого отчета следовало, что от весенних полевых работ, от аренды чудо-механизма в казну боярского дома за вычетом налогов причиталось почти пять сотен золотых. О том, что скрыть истинные доходы не получится, боярич даже не заикался. Понял, что с применением магии это просто не получится. А про штрафные санкции, которые могли перерасти в «кары небесные», даже спрашивать не стал. Особенно в той части налогов, что полагались Церкви.
– Так-то лошадкой как-бы не втрое дешевле получилось бы, для людишек-то, да других господских земель, – пояснил вдруг управляющий, – но с нашей помощью урожай куда как обильней, да полезней получается. Бумаги-то на наш механизм самобеглый сам Владыко благословил.
– Это хорошо, – задумчиво протянул боярич, – ты вот что, Арсентий Палыч, деньги все наличными собирай, да сюда неси. И еще… новых договоров, начиная с лета, пока не заключай. Понятно ли?
Последнее слово от проговорил с такой твердостью, что управляющему враз расхотелось что-то переспрашивать. А хотелось ведь – вон как физиономия скривилась. Но ничего, переборол себя мужик, да продолжил:
– Всего же, Николай Ильич, за год, считай, две тысячи золотыми набегает. Немного, конечно, для боярского рода, – тут он опасливо поглядел на парня – не углядел ли тот, в свою очередь, обиды в таких словах, и продолжил, успокаиваясь, – но Илье Николаевичу хватало. Это