вплотную подошла к Александре Ильиничне и, обняв ее, почти повисла на ее плечах, пытаясь отдышаться. Тяжело подняв от усталости руку, она указала в ту сторону, где находилась спасительная, по ее мнению, деревня, в которой, до прихода в эти места гитлеровцев проживала ее крестная – родственница по линии матери.
Старшая сестра выслушала ее и, выпуская в морозный воздух клубы пара, посмотрела в ту сторону, куда указывала Дуся, оценивая спасительный для всех шанс добраться до тепла. – А если их тоже сожгли? – с уверенностью в голосе она озадачила девушку, стараясь в сжатые сроки оценить предложение и принять правильное решение. – Оттуда напрямки к Черни крюк делать придется.
Та умоляюще посмотрела на нее, давая понять, что ее слова могут стать поводом для единственного спасительного шанса. Александра Ильинична встретила глаза сестры, жалостливо смотревшие на нее из-под обвода обледеневших ресниц. Она резко отпрянула от нее. Взгляд Дуси, как и ее лицо ввели женщину в состояние испуга. В эту минуту она смогла внимательно разглядеть ее и оценить все те страдания, что приходится переживать маленьким и пожилым, послушно идущим за ней ради общего спасения. Именно взгляд младшей сестры, красивой молодой девушки, о многом сейчас сказал ей. Когда-то гладкое, без единого изъяна, как будто выточенное из камня или созданное для работы мастеровитым художникам лицо Дуси начинало показывать первые признаки обморожения. А ее кожа уже стала покрываться тончайшей ледяной коркой, под которой ее цвет начинал меняться, усиливая повод для беспокойства.
В эту минуту Александра Ильинична приняла решение. Медлить было нельзя. Здоровый молодой организм ее сестры начинал показывать то, что заставило мозг женщины молниеносно провести аналитическую работу и сделать ставку на риск. Она решилась повернуть доверившихся ее в трудную пору людей в направлении возможного спасения, немало переживая за то, что может и погубить и себя, и своих детей, и всех остальных, если на месте дома и деревни их родственницы будет пепелище. С другой стороны, впереди их ждал еще долгий путь, который явно могли преодолеть не все из тех, кто был рядом с ней.
Чтобы подавить в себе последние сомнения, она быстрыми шагами подошла к сыну, потом к дочери, потом еще к одному подростку. У всех были примерно те же признаки начинавшегося обморожения на лицах, все валились с ног от усталости.
– Шура! – снова умоляюще простонала позади нее сестра.
– Так и быть! Идем! – решительно и громко произнесла ей в ответ Александра Ильинична.
Она уже повернулась и успела сделать несколько шагов вперед, притягивая к себе падающего в бессилии Толика, как ее остановил дикий нечеловеческий вой родственницы, чьи дети находились в плетеном коробе. Звериный крик, вырвавшийся из легких женщины, прорезал морозный воздух. Она резко повернулась на него и увидела ту ужасную картину, которая в один миг ломала жизнь любого человека, на глазах которого погибали